Христос воскрес!

Рад, мой добрый Ангел Небесный, милая Наташа, что Вам моё подражание на Ваш стишок понравилось, похристосались мы так, Вы сказали своим стишком: "Христос воскрес!", а я, как полагается, ответил своим подражанием на Ваш стишок: "Воистину воскрес!"

Как по мне, все добрые женские души являются Ангелами Небесными, почему я всегда к женщинам в нете обращаюсь только на "Вы" и с большой буквы, не красиво к Ангелам, как и к Богу, Отцу нашему Небесному, с маленькой буквы обращаться.

Это мы, чёрствые и грубые мужики, червяки земные, не заслуживаем того, чтобы к нам с большой буквы обращались, поэтому с нами, мужиками, я, в основном, на "ты", и с маленькой буквы.

С детства я очень уважительно относился к Ангелам Небесным - женщинам, девушкам, а с пацанами, мужиками, я не церемонился, бил морды  им направо и налево, даже, помню Игорьку Черепченко, из 4 подьезда, разбил морду в кровь, что страшно было на неё смотреть.

Нет, он в 8 классе, а я в 6, так что, можно перед всем двором наших хлопцев из нашего двора (наша, светшахтёровская "хрущевка" и окружающие её двухэтажки- сталинки), говорить, что он сейчас, великий дзюдоист, меня заломает, типа "опустит" перед всеми?

Ну, чего-то я осерчал тогда на Игорька сильно, и так хук слева по морде, он на шаг отходит, я- хук справа, ещё на шаг отходить, и так шагов 10, пока его физиономия не превратилась в сплошное кровавое мессиво, и он не упал, а лежачего не бъют.

Ну, после этого все ребята моего двора меня боялись, даже те, кто на много классов старше, и никто меня "опускать" уже не пытался, а сам я - человек мирный, никого никогда "опускать" не пытался.

Вот, с тех пор мы с Игорьком Черепченко и стали лучшими друзьями, ну еще с Вовой Савенковым, после того, как я и Вовчику морду набил малехо тоже.

Ну, Вовчику, за подлость и лживость, я этого тоже не люблю.

Ну, от тютя-матютя, побежал матери, Тамаре Васильевне, жаловаться на меня, она прибежала к нам в дом, давай матушке моей Анне на меня жаловаться, что я Вовчика сильно побил, а я ей говорю: "Пусть не брешет, и подлости не делает, и не бил я его сильно, так, с ладошки несколько раз, не виноват я, что у него кожа такая нежная, что морда красная стала, и синяки повыступали потом на коже. А будет снова брехать и подлости делать, так я ему по-настоящему "наваляю", кулаком до крови".

Да, с тех пор и Вовчик Савенков стал моим лучшим другом, вечно они, даже в 10 классе, с Игорем Черепченко заходили ко мне вдвоём:  "Юрчик, пошли погуляем вместе, мяча "поганяем"", и так мы втроём и были, "не разлей вода", всю школу.

Уже никогда не ссорились больше и не дрались мы друг с другом.

Кто из школьных хулиганов хотел Вовчику, тюте-матюте, морду набить, то я тому хулигану сразу, бывало, одним ударом кулака пару рёбер сломаю, так что он, после этого удара летит красиво над землёй метров 5, и больше ни у кого из хулиганов школьных нет совсем желания Вовчика, моего друга,  бить.

Ну, пока я был уважаемым врачом НИИ, оба школьных друга со мной поддерживали дружбу, Игорь Черепченко заходил часто ко мне чайку попить, поговорить по-дружески, когда к матери ездил в нашу хрущёвку, поговорить по душам на моей кухне за чашкой чая, попросил Игорь быть крёстником его сына Антошки, став крутым бизнесменом.

Вовчик Савенков возил меня на дачи к своёму тестю, Владимиру Минаку (второе лицо в нашем Облздравотделе Харькова, и женился Вовчик, по расчёту, на богатенькой дочери Минака, Виктории, сразу из нищеты в "князи" - машину ему тесть, квартиру, карьеру шикарную, дач несколько).

Ну, а когда я ушёл из НИИ, и стал нищим врачом поликлиники, не особо уважаемым, то меня оба забыли, уже почти 20 лет ни звонят, ни заходят в гости, ну, один - богатый бизнесмен, другой - богатый профессор урологии, я - нищета, им не ровня теперь, увы.

А, может быть, потому Вовчик стал бояться со мной общаться, что я ему стал говорить, что он не хорошо поступает, что жене Виктории изменяет, и ещё просит у меня ему предоставлять для супружеских измен мою хрущёвку (тогда, мать уже уехала в деревню, а первая жена, еврейка Виктория, меня выгнала из квартиры на Салтовке, за то что я врать совсем не умею, жалуясь моей матери Анне: "С ним не возможно жить, он всегда говорит правду! Даже тогда, когда надо соврать, он всё-равно говорит правду!"
Блин, сама потом призналась, что меня "приворожила" по книжке "чёрной магии", чтобы женить на себе (действительно, как чумной был, сам так и не понял, как на ней женился, тогда я в Бога не верил, и был беззащитным перед колдовством, это сейчас я любое колдовство сжигаю одним взглядом. Хотя, уже много лет спустя, призналась первая жена, еврейка Виктория, что долго плакала, когда узнала то, что я второй раз женился.
Хотя, со стороны, можно было подумать, что и я, как и Вовчик, женился по расчёту на богатой еврейке, мои одногрупники обалдели, побывав на нашей с ней свадьбе в ресторане самой шикарной интуристовской гостинницы Харькова, тёще Майа Михайловна решила выдать замуж единственную дочь с шиком, да и стала одевать меня так, что одногрупники говорили: "Наш нищий Юрчик попал в богатую семью, раньше ходил одетый в такую бедную одежду, что стыдно было на него смотреть, а теперь, красавчик, ходит одетый, как Ален Делон), я тогда один в своей "хрущёвке" жил.
Ну, изменять, вроде, перестал Вовчик Вите, доброй евреечке, ну и общаться со мной тоже перестал.

Рад, Наташа, что Вам мой стишок понравился, а что такое "экс"?

Вы уже второй раз так называете моё подражание на Ваши стишки, а я не знаю совсем, что это за "зверь такой"?