Мои глаза не могут улыбнуться,
Хотя им это очень нравиться.
И руки рвут листы стихов.
Душа моя как будто странница.
Как благодарна я за тот момент,
Что наслажденья счастьем дорог мне.
Я каждый раз благодарю всех тех,
Кто был со мной хоть чуть, но радостен.
Все проходящее, и всему конец
Положен в этом мире зыбком.
Смеяться?! Нет! Нельзя! Не сметь!
Как будет стоить дорого ошибка!
Парить над формой уходящих снов,
Стремиться их понять и отпустить на волю.
А суть страшна, как тяжесть чьих-то слов.
Я не нужна. Я ухожу. Без боя. С болью.
Теряться в коридорах темной пустоты,
Смотреть в окно и ждать чего-то снова…
И в джинсах девочка развеяла мечты
И спрятала глаза – глубокий дивный омут.
Когда-то в джинсах девочка, сейчас – мадмуазель
Вы холодны, не так ли? От чего же?
Она ответит: «Этот век страстей,
Похожих на меня людей, не делает моложе».
Ей косы расплели, не видя слез в глазах
И научили жить, как нужно Миру.
Наигранность и фальшь свой шах
И мат поставили, порвав все струны лиры.
Спокойствие природы лучше суеты.
Полны причалы кораблями важными.
А мой «Титаник» тонет. Гибельность судьбы
До берега доплыть не даст, но мне уже не страшно.
22.04.1998 |
