Сон в русскую зимнюю ночь

Я брёл по пляжу средь магнолий,
Бананы ел, кокосы грыз.
Без хлеба ел всё и без соли,
Смотрел на пальмы, чаек, бриз.
 
Плескались волны без умолку,
Качался на волнах баркас,
И тут увидел я креолку,
Смуглянку, если без прикрас,
Девчонку в розовой футболке
Расхожей фирмы «адидас».
 
- Да ты красивая чувиха, -
Сказал я без обиняков. –
Садись в баркас мой. Только тихо!
И мы махнём ловить мальков.
 
Смуглянка русского не знала,
Была она не из Уфы,
Она язык мне показала
Своей тропической страны.
 
Но, закалённый в передрягах
На пажитях родных широт,
Я пригубил с  «московской» флягу
И ей сказал: - Хлебни ка, вот!..
 
Хлебнула девица немало.
И закосела… Ну в косень!..
Я ж на газетке резал сало,
Панаму сдвинув набекрень.
 
Ах, эти тропики… Колибри…
Романтики невпроворот
И месяц крупного калибра
Заполз на тёмный небосвод.
 
Да. Ночь тут наступает быстро.
Цикады, птицы… дикий ор!
Я бы достал ещё канистру
«Московской». Но открыл «кагор».
 
Мы на пеньке всё разложили
Иль баобаба иль сосны
И началось тут «тили-тили»
И междометия весны.
 
На брудешафт. Без экивоков.
За дружбу. За любовь. За май.
За «миру - мир» без всяких сроков.
За пальмы, звёзды, южный рай.
 
Потом упала моя тайка
Лицом в атолл, в дугу пьяна,
И я скажу вам без утайки
Была прекрасною она.
 
Таити – райское местечко,
Дороговато только тут,
Здесь круглый год живут без печки
И пальмы здОрово цветут.
 
Я повидал Мараз вживую,
С утёса крепкого нырял
И, словно женщину чужую,
Там пальму пьяно обнимал.