В далеких песках почернеет скелет корабля:
Тут старые снасти, и парус давно уже сгнил.
Под солнцем следы заполняет морская вода –
Волна подступает, смывает с боков его пыль.
Под вечер сюда соберется с десяток людей,
Чтоб солнце опять хоронить на заилистом дне.
И песня несется за гаснущим светом лучей,
Оставшимся красной печатью на темной воде.
О том, что корабль давно позабыл бы про жизнь,
Но кое-кто видел, как в шторм, побеждая грозу,
Истлевший скелет его плыл, словно чей-то каприз
Поднял его с берега, вывел, поставил на курс.
Но стоило ветру затихнуть, а морю уснуть –
Он снова садился на мель в серебристых песках.
Никто не ответит, куда же лежал его путь,
И как эти доски еще не касаются дна.
Когда в небесах гасло солнце, на берег прибой
Сносил тихо лодку, а в лодке той – старый рыбак.
Давно отобрал у живых сыновей его шторм,
Оставив на память в песках только ветхий корабль.
И бурю, когда в стариковских глазах только тьма,
Когда Посейдон набирает на дно себе слуг,
Скелет корабля сыновей его, словно маяк,
Выводит на берег, пока не поднялась волна,
Отцу выкупая часть жизни в обмен на свою. |
