В дремучим древнем гнилом крае,
Где в дебрях Леший обитал,
И Соловей разбойник в тайне,
Свою добычу добывал.
Избушка там стояла бабки,
Но не сказать, что хороша,
Сама с собой играла в прятки,
И весела была всегда.
На курьях ножках дом поставил,
Давным, давно её отец.
И не послушницу заставил,
Здесь сторожить его ларец.
Жила спокойно бабка тихо,
Кормила птиц, зверей блюла.
Лекарства разные гнала.
Сушила на болоте шкурки,
Всех не предвиденных существ,
И лебедей семейны стайки,
Красою были здешних мест.
Об этом ведал Леший хитрый,
И Соловей разбойник знал.
И как простудится порою,
Так к повитухе прибегал.
И так был край наш нелюдимый,
Боялись по нему ходить,
Ну, кто сразится с тёмной силой,
Да и зачем болото бить.
Текли года, вода журчала,
И хорошо здесь было им.
Пока заморска злая сила,
Трёхглавый змей не задымил.
Он стал сжигать людские дозоры,
Детей и женщин воровать,
Понравились ему просторы,
Назад не хочет улетать.
Не трогал бабушку старушку,
Боялся что кощеев внук,
Отрубит по уши макушку,
Посадит самого на сук.
А Соловью поджарил темя,
Плешивый бабушкин сосед,
Со страху с дуба слез на время,
И потерялся его след.
Всё бают он в края людские,
Ушёл, портки другие сменяв,
И затерялось бесье семя
Среди людей живущих, нас.
И Леший тоже потихоньку,
Узнав, соловушки судьбу,
Собрал пожитки все в котомку,
И тягу дал на калыму.
Но не про то я сказ затеял,
Ту нечисть, что живёт средь нас,
Придёт то время обезглавит,
Её Отец Всевышний наш.
А сказ про то, что тяжко стало,
В родном краю там стало жить,
И вот случилось, прибежала,
Девчушка юная спаслась.
Знать уронил трёхглавый демон,
Когда над домом пролетал.
А лебедь белая узрела,
Что дева юная спаслась,
И помогла ей через чащу,
Чтобы к избушке добралась.
Узнала бабушка в девчушке,
Родную себя в такие года,
А это вовсе не игрушки,
Взяла за ручку обняла.
Вот эту радостную встречу,
Как хочешь можно рассказать,
Я знаю мало, кто приветит,
Её как родная то мать
А это чудище трёхглаво,
Видать далеко не летал,
И потому во всей державе,
О нём ни кто и не слыхал.
Про то другое уж сказанье,
Поведал про него мне дед,
И я тебе очарованье.
Сказ поведу про давнишний след.
Ты посмотри, какая радость
Малышки маленькой сбылась,
Медведь таскал из леса сладость
И пел ей песни свои лес.
Со стаей лебедей купалась,
Играла в прятушки с избой.
Ну, в общем жизнью наслаждалась
А время шло само собой.
Решки, белочка таскала,
И ягод сладких закрома,
За этом бабушка следила,
Здоровье внучки берегла.
И так цвела, росла, училась,
Всему что лес ей там дарил.
Сбирала травки, наслаждалась,
Ложилась спать совсем без сил.
Так время шло за годом годы
И распустился наш цветок.
На нашей Русской, на свободе,
Красавица душа лесов.
А бабушка, глядя на внучку,
Уж так благодарит судьбу.
Что ей послала такую дочку,
Не думала, что надо ждать беду.
А этот самый змей Горыныч,
Однажды рядом пролетал,
Узрел злодей цветочек милый
И о ней тоже думать стал.
Что за неведома девчушка,
Здесь на загадочной земле,
Где только лишь одна избушка,
Видна была в его башке.
Подкараулил, видит прелесть,
Плывёт как лебедь в небесах.
Стройна, красива, всем на зависть,
Откуда роскошь в этих местах.
И вспомнил нехристь, что когда – то,
Он здесь девчушку уронил,
Так значит, пусть дают возврата,
Он что – ли зря сюда ташил.
И с клеветой на бабку нашу,
К Кощею в башню полетел.
Мол, бабка деву приютила,
Расскажет всё ей о ларце.
Кощей открыл зеркал виденье,
Увидел деву на бугре.
И воспылало в нём желанье,
Чтоб заманить её к себе.
Вот там, какая беда скопилась
И разжигался зла огонь,
Не знай бы, что там с ними сталось,
Коль бы не птички одной звон.
Она как раз к Кощею в гости,
К своей сестре, что вьёт гнездо,
Почти под самым поднебесьем,
Под крышей там было оно.
И голос древнего Кощея,
Что назидательно рычал,
Что дева та его родная,
Чтоб змей к ней больше не летал.
Что он растит себе прислугу,
Мол, там портянки постирать,
Или другую, какую услугу,
Про – то не стоит тебе знать.
Вот что такое приключилось,
Сообщила ласточка Яге.
Та собрала свою округу,
Готовить стала к той беде.
Не долго думать стала бабка,
Достала книгу из ларца.
Чтоб избежать того проклятья,
Что так надумала родня.
Достала, смотрит, что за чудо,
Не далеко от её мест.
Лежит та Муромская округа,
И богатырь там, на печи спит.
Вот только бедный слезть не может,
Не держат ноженьки его.
Как тридцать лет на печь забрался ,
Так и забыли про него.
И смотрит бабка зелье надо,
Чтобы поднять нам богатыря,
И силу может дать обратно,
Лишь только матушка земля.
Поворожила, полистала,
В чулан за чем – то побежала.
Несёт берестяное ведро,
А там волшебное питьё.
Хранится там святая водица,
Которой надо лишь напиться.
Пройдут все хвори сразу враз,
Вот это нам как раз сейчас.
Так бодро молвила бабуся,
А я сейчас соберусь.
А ты избушка уж смотри,
Смотри, не открывай дверей,
И внучку милу обогрей.
И дома пусть сидит пока,
Я подыму там молодца.
Собралась, зелье привязала,
Взяла метлу и вдруг пропала.
Осталась девушка в избушке,
Играет там в свои игрушки.
Вокруг лебёдушки летают,
Скворцы и ласточки порхают.
Синички милые сестрички,
Стрижи на страже в поднебесье,
Ну, вообщем там они все вместе.
А бабушка тем разом тоже,
Аж, ажно страх бежит по коже.
Как на ракете, на метле,
Летит к Илюшиной избе.
Добралась по утру ребята
Ещё пока закрыта хата.
Не на замок, побойтесь бога,
Притворена чуть, чуть убого,
Тогда ведь не было воров.
Зачем тогда иметь замков.
Подождала чуть, чуть старушка,
Ведь ночка Солнцу не игрушка.
Пришло родимое, как враз,
И прогнало тьму восвояси.
Тут вышла бабушка Илюши
И повстречались две старушки.
О том, о сем поговорили,
На лавку сели под окошком,
Ну и давай болтать о прошлом.
А тут и нынешнее горе
Их подтолкнуло, разом встали,
Глядят, опять дымит, за лесом.
Ох, горе, горе снова бесы.
Вот знать, куда уже добрался
Тот Змей Горыныч чудо юда.
И побежали сразу прямо
Будить в избу Илью с печи,
Что затряслись кирпичи.
Едва Илью с печи подняли,
Святой водицы попить дали.
И травки разной на закуску,
Чего - то там большую кружку.
Илья с печи тут ноги свесил
И говорит что свет не весел.
Тут две старушки налетели,
Ему всё разом и напели.
Забыл, что он лежал, когда - то,
Илья вон выскочил из хаты.
Встряхнулся, Солнцу поклонился,
Сел на завалинку забылся.
А тут и бабки прибежали,
Ему всё разом рассказали.
А наша, вспомнила при этом,
Где меч лежит теплом согретый.
А там и конь стоит буланый,
И шлём совсем не деревянный.
И покормившись на дорогу,
Сказав спасибо им и Богу.
Наш богатырь стремглав пустился,
Там где Горыныч появился.
А тот за столько много лета,
Что поселился здесь при этом.
Наел себе большое брюхо,
Не поворотлив, стал свинуха.
Илья не долго там возился,
Две головы снёс и тот взмолился.
Оставь, мол, голову братишка,
Мол, буду век молить при этом.
Я, мол, тебя здесь не приметил.
Илья пенка под зад дал чуду,
Чтоб убирался вскачь от сюда.
Домой с победой воротился,
Хлебнул кваску и вновь забылся.
Но не о том наш сказ родная,
У нас с тобой тропа другая.
Поспи немножко, будет утро,
И Солнце свет вокруг распустит,
Лучом погладит по головки,
Чтоб веселей бежали ножки.
Вернулась бабушка обратно,
Весёлой радости полна.
Что эта нечисть заграничная,
Убралась с нашего двора.
Отрублен хвост по самые уши,
Одна осталась голова.
С пинком под зад, вернулась туша,
Откуда к нам сюда пришла.
Довольна бабушка, спокойна,
Что может вольно отдохнуть.
Кощей ещё не слишком скоро,
Сюда к ней сможет заглянуть.
Метла его давно не держит,
А змей Горыныч убежал.
А с той горы, когда он слезет,
Что сам себе облюбовал.
Вот только если что ковер,
Ему, какая ещё дура.
Соткёт, чтоб он на нём летал.
Но это будет так не скоро,
Пока спокойно можно жить.
Ведь Василисе уж пятнадцать,
И надобно уму учить.
А птички пусть в лесу летают,
И охраняют небеса.
И звери дикие порою,
Пусть охраняют наши места.
Распорядившись, так старушка,
Стала перебирать свои грибы.
Избушка же со своей подружкой,
Таскать колодезной воды.
Всем хорошо, прекрасно стало
И радостно в лесу моём,
Так что имею очень право,
Оставить там, в лесу тайком.
|
