Произведение «Человек в шинели.»
Тип: Произведение
Раздел: По жанрам
Тематика: Без раздела
Сборник: Мой социон.
Автор:
Баллы: 9
Читатели: 1002 +2
Дата:
Альбом

Человек в шинели.

  Что подняло её в такую рань?  С вечера Дина начала чувствовать тревожную дрожь в груди, и сейчас, в четыре утра, тревога усилилась настолько, что лежать в кровати просто не было сил.      
  Дома было прохладно и тихо, маленькая дочурка сопела во сне, временами беспокойно вздрагивая. Сын крепко и неподвижно спал, набегавшись во дворе с друзьями – ровесниками, такими же сорванцами, как и он .
  Дина, повинуясь какому-то внутреннему  порыву, подошла к окну и откинула темную занавеску. За окном едва начинал брезжить рассвет, мутная ночная дымка, казалось, давила на оконное стекло. Но даже сквозь плотный  ночной  туман она уловила незаметное движение за окном. Издали,  в серо-молочной  мгле показалась фигура человека. Она выглядела странной: по ровной прямой дороге совершенно одиноко передвигалось высокое и худое тело, но так, как будто бы шло по ямам и колдобинам – неуверенно и спотыкаясь, казалось, ноги не слушают своего хозяина. Полевая офицерская шинель, как и положено с далёких царских времён,  двадцати пяти сантиметров от полу,  была скорее всего расстегнута на все пуговицы, потому что болталась при ходьбе из стороны в сторону, подобно  полотнищу на ветру.    
  Сердце забилось гулко и так высоко, что казалось, оно вот-вот перекроет горло и дышать станет совсем нечем. В этом одиноком силуэте Дина даже не узнала, а угадала, почувствовала, поняла как-то разом, что, наконец – то, дождалась, случилось то, чему верилось с трудом все эти два года, на что и надеяться боялась, но ждала, все равно ждала каждый день, самой себе не признаваясь, что вера таяла с каждым днем.
  Год 1938 – арест мужа, рождение дочери, поездки в Москву, к Главкому танковых войск, кабинеты, кабинеты. Не верилось, что не разберутся, что не снимут тяжелых обвинений в измене, в предательстве с мужа, святого человека, преданного, верного своему делу, партии, семье, Родине.
  Сбежав  из дома, из семьи в Красную армию, с 14ти  лет  он (прибавив  себе возраст на пять лет больше) начинал свой боевой путь пулеметчиком на тачанке в конармии Будённого, прошёл через польский плен, потом  учеба в партийной школе, курсы в Сумской артшколе.
 Этот год неизвестности закалил её так, что Дина была готова к любой вести, но надежда, маленькое теплое зернышко прежнего счастья, не исчезла вместе с мужем той страшной темной ночью, а теплилась, жила в ней  и грела её все эти долгие трудные дни.
 В парадной глухо хлопнула дверь, сухие и еле слышные шаги приближались всё ближе и ближе к квартире. Тихий стук по ручке – их условный знак. Как долго она ждала этого звука, вскакивая ночами и жадно прислушиваясь к тому, что происходит за дверями.
 Муж зашел в дверь, молча постоял с закрытыми глазами, было видно, дорога утомила его, два года, проведённые в камере, давали себя знать. На грязно-серой шинели ни погон, ни пуговиц.
  Ни слова, ни взгляда, просто прошёл на кухню, взял табурет, сел, обхватив голову руками, и так сидел долго, казалось, очень долго.
 - Дина, у нас есть водка?
 - Конечно, есть, сейчас достану.
 - И селёдки…
  Боже, мой, никогда прежде она не слышала, чтоб муж говорил про солёную рыбу, а уж есть, так говорил, что и не пробовал ни разу, терпеть не мог запаха, а не то что бы положить в рот и проглотить.
  Это потом он расскажет, что кормили в тюрьме часто одной гнилой пересоленной рыбой, сутками после неё не давая ни глотка воды. Много было и других способов издеваться и ломать человека.
  Но в тот первый день, услышав его просьбу, у неё вдруг рухнула внутри плотина, которую с трудом она удерживала эти два тяжёлых года. Закусив губу, чтоб не выдать рыданий, она накинула платок и метнулась в подвал, где держала скудные запасы провизии.
 А потом два года непривычной гражданской жизни, город на Волге, завод, цех металлопроката.
 И начало войны, снова шинель, вернули звание, опять родные бронетанковые войска, долгие и суровые военные годы. Сначала бои с Германией, потом на Дальнем востоке  с Японией, пять тяжелых лет войны, до сентября 1945 года.
К нашему счастью, вернулся мой дед домой осенью сорок пятого живым и невредимым.  
Послесловие:
Мой социон.
Многогранный Бальзак.
Скромность и терпение.

Оценка произведения:
Разное:
Реклама
Обсуждение
     13:13 10.05.2017 (1)
Искренне, дёргано. Надо чтобы годик отлежалось - унялись волнения. Знакомо. Не надо читать источники о времени -  верьте себе. Мой дед не рассказывал, а я знаю. Такое бывает.
     14:52 10.05.2017 (1)
Спасибо вам за внимание и поддержку. Вы правы - в первую голову надо верить себе, ещё бы научиться себя слышать и понимать, совсем хорошо будет ))) 
А написано давно - в 10году. Разом, одним росчерком. Может надо было приукрасить, но здесь только факты из жизни и пока рука не поднимается что-то менять :) Спасибо за отзыв и оценку. 
     16:48 10.05.2017 (1)
Сам такой, а приукрашивать - не поможет. Скорее слова найти, ёмкие. Вы рассказываете состояние, словами... Трудно передать это другим, но возможно. Заставить чувствовать их, тогда всё будет. Вы отдадите долг близким, живой памятью. Строчки бессмертны, извините за некоторую пафостность, сам не люблю.
     17:22 10.05.2017
Спасибо, со слезами ... Кстати, бабушкину ИмяФамилие я и приватизировала для здешнего сайта в качестве псевдонима, что для меня означает особую степень близости к моим мужественным и многострадальным родным ))
Реклама