Ей не повезло со дня рождения. У кошек, как и у людей, судьба вершится еще в утробе матери: одни рождаются в пропахшем сыростью и плесенью подвале, или засиженном голубями чердаке. Другие в оборудованном родильном отделении, с кондиционером и мягкой подстилкой. Два десятка лет назад кошки, как и их хозяева, жили скромнее и однообразнее, особенно домашние. Из бродячих везунчиками считались те, кто появился на свет в подвалах столовых и мясных складов. Потом начиналась борьба за выживание. Так бывает везде: и в подвалах столовых, и на чердаках жилых домов. Опасности подстерегают котят со дня появления на свет. Выживают те, кому повезет, кого возвысит его величество случай. Правда, один раз Дашке повезло: в самом начале жизни. Именно по цвету шерсти ее выбрал новый хозяин Николай, из четырех котят, мирно спавших в обнимку, в коробке из-под посылки. Что побудило неразговорчивого тридцати пяти летнего мужчину принести в дом совершенно черного, без единого белого пятнышка котенка? Кто знает. Постояв минуту возле спавшего разноцветного кошачьего семейства, он взял черного котенка, спрятал за отворот куртки, понес домой. По людским приданиям встреча с черной кошкой не сулит ничего хорошего. Непроизвольно сжимаются ладони в кулак, хочется плюнуть через левое плечо. Теперь «несчастье» весь день бегает под ногами, спит на твоем диване, мурлычет на коленях. Николай Гирьчев был фаталист: верил в судьбу, заложенную в человеке еще до рождения, а не в языческие предрассудки. Может это объясняло его выбор?
Этим же днем котенок получил свое имя – Даша. Так предложила мать Николая, Мария Павловна. Сын не стал возражать, хорошо звучат шипящие: Кошка – Дашка!
Отец Дашки, кот Лорд, черной европейской породы, раньше жил в областном городе. Неоднократно становился призером Республиканских выставок в своей породе. Когда Лорд постарел, его отправили в деревню, к матери хозяйки, бабе Шуре, жившей на соседней от Гирьчевых улице. Кот ходил в деревне с ошейником от блох, чем вызывал недоумение, и скрытую зависть собратьев. Даже походка у Лорда другая – породистая: важная, неторопливая. Действительно – имя отражает характер! Местные коты не связывались с аристократом, старались обойти. Не удивительно, что не смогла устоять перед Лордом соседская кошка Муся. Ничем не выделявшаяся, от других сородичей, разве тем, что аккуратно, два раза в год приносила приплод, и всегда по четыре котенка.
* * *
Жил Николай с матерью, в большом, двухэтажном доме, построенном своими руками, на самом краю села Яблочное, в десяти километрах от областного города. Дашка, по-старому русскому обычаю, первая переночевала в гулких, пустых комнатах дома. Она быстро освоилась в новой семье, где стала общей любимицей. Ей разрешалось все! Бегать по комнатам, в погоне за залетевшей мухой. Играть с грозным веником. Спать на подушках на диване, или на широкой кровати хозяина. Утром Николай уходил на работу, и Даша оставалась с доброй старушкой Марией Павловной, ходившей по дому с палочкой. Часами слушать ее рассказы и наставления, лежа у нее на коленях. Когда Дашка, увлеченная игрой, отрывала штору на окне, или стаскивала, так заманчиво нависавшую скатерть со стола, хозяйка сердилась. Совестила шалунью, грозила своей полочкой. Котенок спасался бегством: резво вскакивала по лестнице на второй этаж, испуганно смотрела на рассерженную хозяйку, большими, зелеными глазами.
Подняться наверх старушка не могла, понимала смышленая проказница. Вечером возвращался Николай. Дашка, громко топая, молнией сбегала по порожкам навстречу хозяину. В два прыжка забиралась на руки. Громко мурлыча, ласкалась мокрым носом о его лицо.
- У, хитрюга! – Уже беззлобно ворчала старушка. – Знает свою вину, ищет заступника.
- Что снова штора? – Улыбался Николай.
- Нет. Хуже: опрокинула кружку с молоком на столе. – Сообщала Мария Павловна. И заводила долгий разговор, о всех бедах, которые ей приходится терпеть от Дашки.
Николай, всегда заступался, пытался смягчить вину шалуньи. Если его что-то расстроило на работе, обычно задавал матери один вопрос, причем серьезным тоном:
- Мне завтра забрать Дашку на работу?
- Зачем? – Старушка растеряно смотрела на сына: «Шутит, или серьезно?»
- Выброшу в городе, где-нибудь на мусорке.
После этих слов Мария Павловна замолкала, испуганно, словно ребенок смотрела на сына. Потом сдавалось:
- Сынок … Я просто сказала. … Зачем отвозить? …Мы привыкли к ней.
Дашка знала: хозяин шутит. Он никогда не выполнит угрозу. Может, сегодня он устал больше обычного, или кто-то испортил ему настроение. Весь вечер непоседа « тише воды, ниже травы». Словно тень бегает за хозяином, не оставляя ни на минуту. Когда он лег спать Дашка, свернувшись «калачиком», улеглась на ногах Николая. Кошка любила спать так, или на высокой спинке кресла в комнате, напротив его кровати. Так она видит и слышит все в доме: как тикают большие напольные часы, как ровно дышит хозяин.
Глава 2
Так, размеренно и неторопливо, шли месяцы. Знойное лето сменила дождливая осень, потом холодная зима. Дашка из угловатого котенка выросла в молодую красивую кошечку, с блестящей черной шерстью. Она выходила гулять в большой сад: летом охотилась за бабочками и проворными воробьями, осенью играла с разноцветными листьями. Правда, обычно она оставалось без добычи. Это ли главное, когда знаешь, что в доме заботливая Мария Павловна внимательно следит, чтобы блюдца с едой и молоком никогда не пустовали. Потом к Дашке пришла любовь. Она долго и капризно выбирала, из набежавших в их сад разношерстных претендентов, своего избранника. Коты терпеливо ждали своего часа, иногда устраивали потасовки, с громким мяуканьем, и душераздирающим воем. Но не жестокие, скорее, чтобы скоротать время, и немного разнообразить затянувшиеся ожидание. В ненастье, или сильные морозы Мария Павловна Дашку на улицу не выпускала, как обычно причитывая:
- Ты замерзнешь, погибнешь. Что мы без тебя будем делать?
Дашка лежала у нее на коленях, тихо мурлыкала, прижавшись теплым боком к груди хозяйки, смотрела на старушку:
- Конечно, как они без нее?
В конце зимы, когда мороз по утрам еще сковывал растопленные дневным ярким солнцем лужи, и причудливо разрисовывал узорами стекла на окнах. Из черных, мохнатых туч падали на грязный снег снежинки, вперемешку с крупными каплями дождя.
Ветер в трубе завывал, словно загулявший кот, только долго и монотонно, отчего сердце сковывала тоска. Хлестали по окнам капли-льдинки. Зима сопротивлялась, не желая уступать. В один из таких неуютных вечеров умерла Мария Павловна. Старушка почти не болела: полежала всего три дня. Дашка беспокойно подбегала к ее кровати, негромко, мяукала, звала хозяйку в ее любимое кресло.
- Даша, я больше не встану. – Грустно шептала старушка, украдкой смахивая слезу. И тихо просила: - Ты не бросай, Колю …
Кошка застывала посреди комнаты, глядя то на пустующее кресло, то на лежащую хозяйку, и, словно все, поняв, уходила наверх, в спальню Николая. Свернувшись «калачиком» укладывала голову на вытянутые передние лапы, и, не мигая, смотрела на спящего хозяина, умными зелеными глазами.
Потом в дом пришли чужие люди, в основном старушки. Жгли свечи, пели грустные песни, вытирая глаза кончиками платков. Тихо, почти шепотом, переговаривались меж собой. Состояние людей передалось Дашке: она весь день лежала на втором этаже в своем любимом кресле. Иногда спускалась вниз, подбегала к хозяину, ласково терлась о его ноги.
- Даша одни мы остались. – Тихо говорил Николай, каким-то чужим голосом, и гладил ее за ушком.
«Почему он так говорит? У них есть Наташа! Она такая веселая и добрая. Всегда привозит ей что-нибудь вкусное, играет с ней.»
За месяцы, прожив в семье Гирьчевых, к Николаю приходили женщины. Иногда они ходили месяц, два. Иногда полгода. Наташа самая желанная для хозяина! Даша видела, как оживал Николай, как загорались его глаза! Хозяин начинал суетиться, ухаживать за женщиной. Даша даже уступала Наташе свое место рядом с хозяином, ложилась на спинку кресла. Когда ночевали другие, Даша всегда ложилась посредине, поверх одеяла, повернувшись спиной к гостье. Правда, приходит Наташа не часто: раз в неделю, иногда остается на два дня. Почему она не живет с ними, если им хорошо вместе? Вот и сегодня, ее нет рядом с хозяином, когда ему так плохо и одиноко. Николай нервно курит, вскакивает от каждого телефонного звонка : он ждет ее. Наконец позвонила Наташа.
- Здравствуй, спасибо, родная. Я адекватный человек и понимаю – это жизнь. Ты приедешь?
Даша слышала знакомый голос в трубке.
- Нет.
- Почему?- Лицо Николая стало серым.- Завтра? Откуда такая уверенность, что завтра ей станет лучше?
Наташа, что-то ответила. Николай нервно закусил губу, положил замолчавший телефон в карман костюма. Он понимал: отказ приехать скорее закономерен, и вызван не ухудшением самочувствия тяжело больной сестры, о чем она сообщила, а нежеланием «светится на похоронах», где будут все родственники, в том числе его сестра Елена. Она и познакомила Николая с Наташей год назад. Они даже жили вместе, правда, всего месяц. Потом Наташа, сославшись на болезнь своей сестры Светланы, ушла жить к ней, в город. Они продолжали встречаться: Наташа приезжала несколько раз в месяц, и писала СМС: десятки, сотни!
- Почему СМС? Легче и дешевле позвонить, услышать родной голос. – Спросил как-то Николай.
- Я по многу раз перечитываю твои сообщения: мне станет грустно, я прочту. – Объяснила Наташа, спрятав голову на груди Николая.
Сестра приняла их отношения с нескрываемой иронией:
- Что за дружба в сорок лет? Жить, так жить! Нечего морочить голову! Детей у вас нет: может, усыновите, или живите для себя.
Елена увидела, где-то в городе Наташу, гулявшую под ручку с бывшим мужем ее сестры Михаилом. Они расстались со Светланой сразу, как только он узнал о страшном диагнозе жены. Елена открыто возненавидела Наташу, по ее же словам «красивую, умную, рабочую женщину». Они вместе работали, хотя подругами никогда не были: пересекались, здоровались, иногда по-женски болтали. На вопрос Николая Наташа ответила спокойно и уверенно, словно ждала его:
- Коля, прости меня, пожалуйста. Я не хотела говорить, зная, какой ты мнительный. Михаил подло бросил Светлану, но она его по-прежнему любит. Ей жить, может полгода осталось. Он ухаживает за мной, но приходит под предлогом проведать бывшую жену: цветы приносит, конфеты. Сестра говорит: «Так никогда не было, даже когда ухаживал до свадьбы». Михаил жадный, и мать во всем слушает, хотя самому пятый десяток. Света попросила меня немного пофлиртовать с ним, чтобы он продолжал ходить. Может мой поступок некрасивый, но пойми меня, пожалуйста: сестра для меня все родное, что осталось. Мне шестнадцать было, когда мать умерла, и сестра, для меня, стала всем. Я тебе клянусь, последним здоровьем сестры: у меня, с Михаилом ничего нет, и не будет! Я его не переношу: вечно потный. Как только Светлана умрет, я сразу приду жить к тебе.
Наташа громко заплакала. Николай виновато обнял любимую женщину за плечи, нежно поцеловал:
- Прости меня, пожалуйста. Я безумно люблю тебя. Больше жизни. Я никогда так не