– Вот она, красавица! Какое же чудо, какая работа! – Вадим Сергеевич бережно, словно держа в руках грудного младенца, с восторгом рассматривал золотое оружие. – А здесь, обратите внимание – гравировка…
Он взглянул на усталых осунувшихся парней.
– Да, понимаю! – завернул в чистое полотно и положил саблю в багажник автомобиля. – Ну что же, идемте к барону, посмотрим как поработали.
Как ни странно, выглядела могила вполне нормально. В стороне лежал упавший деревянный крест, принятый ночью за человека. Антиквар чуть переставил венки, поправил портрет. Парни старались на фото не смотреть, отводили взгляды в сторону.
– Ничего больше не брали?
– Нет-нет, не брали, зачем?
Вадим Сергеевич внимательно поглядел на них.
– Страшно было?
– Немного. Так, почудилось что-то…
– Молодцы ребята, хорошая работа! Ну, идемте, рассчитаюсь и к автобусной остановке подброшу. Времени в обрез, не обессудьте.
Сели в машину. Вадим Сергеевич достал новую банковскую упаковку пятидесятирублевых ассигнаций:
– Вот пятерка, как договаривались. И еще раз, – спасибо за работу! Мой вам совет: деньги у вас теперь есть, исчезните из города на месяц-другой. На всякий случай, мало ли что!.. Развейтесь, погуляйте, повеселитесь. Вряд ли мы когда-нибудь встретимся. Хорошие вы ребята!
– Ничего себе!.. Вот это да! Пять тысяч! Можно пять мотоциклов «Ява» или «Планета-Спорт» купить!.. – друзья ликовали, сидя в комнате у Игоря. Деньги поделили, решили, что лучше уехать из города. Отдохнуть.
Юрка собирался съездить погостить у брата в Омске. Игорь решил навестить бабушку в деревне, а то родители запилили, что надо с сенокосом помочь.
Достали вчерашние трофеи, стали внимательно разглядывать. У Юры золотые часы и золотой браслет, осыпанный мелкими драгоценными камнями. Стрелки двигались, будто никогда и не останавливались.
Игорь вчерашней ночью тщательно отмывал цыганский перстень, отчищая от трупных пятен. Зачем он его взял, так и не смог себе объяснить, слишком привлек огненный блеск рубина. Внутри кольца по ободку шли вязью какие-то незнакомые символы; на самом камне тонкими штрихами высечена загадочная пентаграмма в виде опрокинутой звезды, по расходящимся лучам волной бежали кубические пентакли… Перстень околдовывал, завораживая взгляд, камень горел глубоким чистым пламенем. Игорь одел его на безымянный палец, – рубин засветился, засиял красными спектрами, заливая кровавым светом лица друзей. Стало жутковато, как-то не по себе. Он хотел снять кольцо, но ничего не вышло. Оделся легко, а вот назад никак. Ну да ладно, пусть будет…
Уезжать решили сегодня вечером. Крепко обнялись, пожали руки. Простились коротко и Юра ушел. Игорь разделил свою долю. Две тысячи запрятал, а пятьсот рублей решил взять с собой на расходы. Деньги были немалые. Зарплата отца с матерью вместе и пятисот рублей не составляла. Он чувствовал себя героем, для которого открыты все пути.
Вечером, простившись с родителями, отправился на железнодорожный вокзал. Четыре часа поездки на электричке, потом два на автобусе и вот она – родная Утянка. Каждое лето в детстве отец отвозил его туда на каникулы. Всех он там знал и все знали его. Много деревенских друзей-приятелей, была даже любовь…
Бабка обрадовалась приезду внука. Обняла, всхлипнула, смахнув слезу с влажных глаз. Игорь видел родное лицо, осязал с детства знакомый запах. Он очень любил бабулю…
– Ну и здоровый стал! Чего же два года не появлялся? Загулял, закружился с девками, совсем старуху позабыл?
– Да нет ба, учеба, тренировки, соревнования. Давно хотел приехать.
Бабушка захлопотала, отправилась ставить самовар, кормить уставшего с дороги внука. Напившись холодного свежего молока, Игорь вышел во двор. Все здесь было до мелочей знакомым. Казалось, ничего не изменилось, время остановилось, обходя бабулю стороной.
– Хорошо здесь! – он с удовольствием потянулся до хруста в костях.
– Пойдем, свое любимое сокровище тебе покажу!
Она повела его в коровник. В темном загоне лежала корова Зорька, лениво пережевывала свежее сено. Рядом примостилась совсем еще юная телочка с длинными ногами и маленькой ушастой головой.
– Вот она, – Диана, Дианочка, красота ненаглядная! – бабка нежно гладила беззащитное существо. – Два месяца ей только!
Зорька требовательно и громко замычала.
– Пойду, воды принесу, пить хочет.
Они вышли на свет.
– Ты иди, Игорек, поспи, отдохни с дороги. А завтра с утра с дядей Ваней по сено поедете.
Игорь упал в мягчайшую перину и проспал до вечера. Проснулся, поужинал, и сон вновь свалил его.
Рано утром за ним заехал дядька на старом ревущем мотоцикле. Захватили узелок с провизией и помчались в степь.
Утренняя прохлада освежала лицо. Взору открылась бескрайняя, зеленеющая даль. Среди бесконечного простора высились островки лиственного леса, таинственно-притягательного, волшебного. Это была память детства, отголоски чудесной сказки услышанной ребенком…
Травы скосили сенокосилкой несколько дней назад. Под жарким солнцем они высохли и сегодня этой же сенокосилкой сгребали сухое сено в валки, а вилами формировали небольшие копны, из которых в свою очередь, потом делали стога. Люди уже давно работали, косилка монотонно тарахтела, напоминая назойливое жужжание шмеля. Игорь с дядькой бодро влились в процесс, и знакомая работа споро закипела в руках.
Через несколько часов сделали небольшой перерыв. Мужики приветствовали, с удивлением узнавали. Спрашивали о житье-бытье. Весело шутили. Все помнили его и поражались, – как из щуплого мальчугана вырос такой здоровый бугай?
После обеда работали еще немного. Подобрали всю скошенную траву, наделав множество копен. Через три–четыре дня сено в копнах слежится, их обвяжут веревкой и трактором подтянут друг к другу. Соберут вместе пять-шесть и начнут метать стога. Всю эту технологию он знал с детства, каждое лето с отцом помогал бабуле.
Объятая зноем степь ликовала и радовалась жизни. Все ее обитатели, грызуны, насекомые, птицы и степные лисы, рыси, прячущиеся в лесных колках, прыгучие зайцы-русаки, осторожные серые волки и вездесущие хорьки-хори, частенько хулиганящие по ночам в курятниках, вся эта живность жила и обитала, плодилась и размножалась в этих бескрайних полях. Одеяло степных трав и скромное очарование луговых цветов укрывали полевых жителей. Ближе к лесным островкам сверкали россыпью гранатовых ожерелий земляничные поляны, а на живописных опушках теснились зарослями кусты дикой малины. В больших котлованах, вырытых для водопоя пасущихся на разнотравье домашних животных, плескались пескари и гольяны. Все было родным, знакомым до слез.
Игорь отправился к речке искупаться и освежиться. Все вокруг дышало свободой, жизнью, незаметным глазу движением. Хотелось кричать от восторга перед побеждающей природой, гармонии мироздания и духа расцветающей земли. Бежать и мчаться, взлететь полями и перелесками, прыгнуть в речную прохладную воду. Восхищенная душа упоенно пела и переполненное силой жизни тело не выдержало…
Торопливо бежал к видневшемуся берегу, сбрасывая одежду, не думая ни о чем в порыве буйного торжества…
Река приняла к себе в объятия, ласково встречая упругостью волн. Искрящимися блестками сверкающих на солнце брызг окатила кипящую голову и, мягко поддерживая снизу, плавно понесла вдаль.
Он плыл вразмашку, нырял, выскакивал на поверхность, уходил на глубину, стараясь достичь речного дна, отталкивался и выпрыгивал из воды, словно резвящийся молодой дельфин. Наконец утомился, лег на спину и отдался воле течения.
Как спокойно, хорошо!.. Игорь открыл глаза и долго смотрел в звенящее бездонной синевой вечное небо. Высоко-высоко в ультрамариновом пространстве грациозно парила и плавно описывала сужающиеся круги какая-то черная птица. Поднимаясь и опускаясь, послушная воле воздушных приливов она, тем не менее, не улетала далеко. Видимо это были ее владения, и птица зорко следила за происходящим на земле. Опустившись еще ниже, резко, камнем ушла вниз. Несколько мгновений и она опять в воздухе. Игорь узнал птицу, это был большой коршун. Было что-то грозное и зловещее в облике этого безжалостного хищника. Он не стал подниматься в вышину, а все продолжал кружить над рекой, хрипло крича на птичьем языке.
Будто что-то задело правую ногу, погладило легонько и отпустило. И тут же вцепилось мертвой хваткой, потащило, поволокло на глубину. Не успев, как следует напугаться, Игорь падал в речную бездну, ничего не понимая от ужаса. Неведомая потусторонняя сила увлекала в мир поросших тиной водяных и холодных русалок, бесчисленного множества утопленников и отвратительных болотных кикимор. Душу сковал страх смерти, сознание отказывалось верить. Каждая клетка, каждая частица его тела, каждый атом его существа кричали – «нет»!.. Ощутив под ногами песчаное дно, из последних сил, мощно, будто на последних соревнованиях, где ставкой была жизнь, отчаянно оттолкнулся ногами. Пробкой выскочив на поверхность, рванулся к близкому берегу. Выполз на четвереньках и в изнеможении рухнул на землю. Долго лежал, все не мог отдышаться, успокоить чуть было не разорвавшееся сердце… Сколько прошло времени, даже не помнил. Наконец поднялся и медленно побрел, подбирая свою одежду.
А вокруг все радовалась солнечному дню. Ничто не изменилось, было по-прежнему легко и спокойно. Лишь черного коршуна нигде не было видно. «Что это было? – Игорь всерьез задумался. – Наверное, пригрезилось, просто зацепился ногой за корягу…» Вздохнул облегченно и сразу повеселел: «Ну конечно, ерунда какая-то. Скажи кому, смеяться будут. Это после той ночи всякие мысли в голову лезут!..»
Отдохнув после жаркой деревенской баньки, плотно поужинав, стал собираться.
– Пойду в клуб схожу, развеюсь, – Игорь обнял старушку.
– Сходи, дело-то молодое, – она гордилась внуком. – Придешь, покушай, я на столе оставлю.
В клуб привезли фильм – «Пираты ХХ века». После сеанса танцы. День был субботним, вся деревенская молодежь и люди семейные подтягивались на площадь перед клубом. Будто маленькие ручейки весной сбегают в большой водоем, так заполнялось народом свободное пространство. Здоровались, смеялись и рассказывали разные небылицы. Игоря узнавали, подходили поприветствовать, останавливались, разглядывая городского красавца. Скоро вокруг него собралась кучка молодежи: знакомые, приятели, друзья из детства. Он весело шутил, крепко обнимался, приветствуя простодушных сельчан. Все выросли, сильно изменились, стали настоящими мужиками, многие по последней деревенской моде отпустили длинные волосы и густые усы. Все это было так наивно, мило доброму сердцу Игоря, он любил их, часто вспоминал. Они - определенный этап его жизни и это было очень дорого ему.
– А чего мы стоим? Пошли в чайную!
– Да ты что, Игорь? Угощаешь? – парни загомонили и толпой двинулись к дверям кафе.
