Американская субмарина «Батон Руж», имеющая на вооружении двадцать четыре крылатые ядерные ракеты «Трайдент» зависла на стометровой глубине в семидесяти милях юго-западнее Шпицбергена. Лодка несла в режиме полного молчания и абсолютной секретности боевое дежурство. Иногда тихо подрабатывала себе винтами и рулями глубины, борясь с сильным подводным течением, уводящим с заданной позиции.
Здесь, в этом районе Северной Атлантики расходились курсы советских подводных лодок, идущих на задания во все уголки мирового океана. Приоритетом Северного флота была Арктика и Атлантический океан. Появлялись и в морях Индийского океана, поэтому географический спектр боевых маршрутов был разнообразен. На Северном флоте сосредоточены главные ударные силы, – лучшие корабли и современные лодки последнего поколения, представляющие угрозу для США.
«Батон Руж» вышел из базы на одном из островов Бермудского архипелага. Командир лодки Джефф Дарси получил приказ: выйти на позицию и, слушая глубину, перехватить советский подводный крейсер класса «Эхо-II», идущий на секретные испытания. Установив гидроакустический контакт следовать за лодкой, понять место назначения и цели испытаний. Аналогичные задания кэп Дарси выполнял не раз, имел в этом большой опыт. Мощная система «Сondor» в режиме пассивной гидролокации позволяла улавливать все идущие надводные и подводные цели в районе шестидесяти миль. Морская разведка предоставила данные кавитационных шумов всех советских военных кораблей и транспортов. Загруженная в компьютер, эта информация позволяла с большой долей вероятности идентифицировать идущие корабли и подводные лодки. Информация о морских силах НАТО и флотов стран Варшавского договора, также имелась в хранилищах памяти компьютерной системы.
Субмарина лежала в полной тишине, как огромная, мертвая рыба, пропуская над собой спешащие торговые и пассажирские суда, рыболовецкие сейнеры, контейнеровозы. Несколько раз улавливали шум лодок вероятного противника, но все это было не тем. Акустики сузили набор звуковых частот до минимального коридора, и не отрывались от приборов поисковой системы. Наконец, на четвертые сутки ожидания засекли нужный диапазон. Звук приближался, нарастал, усиленный мощной гидроакустической установкой. Компьютер захватил подводную цель и уже не отпускал.
– Сэр, это русский атомный крейсер «Мурена», идет со скоростью двадцать четыре узла. Направление зюйд-зюйд вест, – доложил помощник. – Контакт надежный!
– Приготовиться к подвсплытию! Пропустим и двинемся следом, – Дарси ликовал. – Приготовить выдвижные антенны СВЧ, – необходимо было сообщить на базу. На небольшой глубине держались в приповерхностных слоях, шли за «Муреной» имея дистанцию в десять миль. Вцепились крепко, следовали осторожно, не приближаясь и не удаляясь, твердо уверенные в незаметности для противника.
«Мурена» шла боевым курсом, не подозревая о преследовании. И только через семь суток движения, много ниже экватора, акустики уловили чужие шумы.
– Машина стоп! – Никифоров, раздосадованный непредвиденной задержкой, кинулся к акустикам.
– Кто?.. – командир волновался. Остановили ход, зависли, долго вслушивались в шепот морских глубин.
– Американская субмарина класса «Лос-Анджелес», скорее всего «Батон Руж» или «Халибат», – сообщил капитан второго ранга Громов.
– Черт! – Сергей выругался. – Вот привязался…
– Контакт потерян, – доложил акустик.
– Ясно, тоже турбину застопорил, ждет!.. – командир принял решение.
– В машину – малый ход! Будем запускать «Скунса».
«Скунс» – недавняя разработка советских конструкторов, был обычной самодвижущейся торпедой без боевого заряда и детонаторов. Вместо этого был наполнен аппаратурой гидроакустического глушения. А шум винтов этого агрегата напоминал звуки гребных винтов подводной лодки. В таком радиочастотном хаосе казалось, что лодка уходит, включив электронную защиту. Выталкивался «Скунс» пневматикой из торпедного аппарата и на длинном лине буксировался некоторое время. После того как трос обрубали, автоматически включалась глушилка и «Скунс» на скорости в двадцать узлов шел в заданном направлении вводя противника в заблуждение. Аккумуляторы позволяли работать в таком режиме до двух суток и дальности около двухсот миль. Потом заряд батарей заканчивался, и торпеда падала на дно.
Осторожно выпустили «Скунса» из кормового аппарата. Повернули резко на ост, поднялись до ста тридцати метров, долго шли на этой глубине, затем, обрубив линь и застопорив винты, опустились на двести сорок метров. Затаились в полном молчании на три часа и, не услышав ничего подозрительного, с облегчением взяли прежний курс.
Джефф Дарси потерял «Мурену». Он поверил уловкам «Скунса» и несколько часов следовал за ним. Компьютеры зависли из-за радиопомех, поэтому, не надеясь на них, шли за приманкой вслепую, доверяясь лишь акустикам. Когда кэп понял, что его провели, ярости не было предела. Собрал всех офицеров для анализа и оценки ситуации. Он все же надеялся перехватить лодку. Справедливо решили, что «Мурена» шла в северо-западный район Антарктики. Где у них там морской полигон и есть ли он вообще, никто толком не знал. Но рассудили, что длительный переход обратно невозможен без пополнения запасов пресной воды и провизии, необходим заход в базу. А это мог быть только «Дружный-4». Там можно было перехватить русских. Кэп несколько успокоился:
– Лево на борт! Скорость двадцать восемь узлов. Направление зюйд-ост тридцать градусов!.. – «Батон Руж» рванулся, быстро набирая крейсерскую скорость. Проходили квадрат за квадратом, приостанавливались, слушали эфир, шли в новый район. «Мурена» исчезла…
На шестые сутки барражирования глубин услышали очередной шум винтов корабля. Сверились с данными компьютера. Оказалось, это «Академик Ерофеев», советское научно-исследовательское судно. Про него ходили в разведке различные слухи, и скорее всего он имел отношение к военно-морскому флоту. Никто на «Батон Руж» не представлял, что делает этот исследователь в пустынных водах Антарктики. Дарси уцепился за эту мысль и связал нахождение «Академика Ерофеева» в этих местах с походом русской лодки. Было принято решение следить за судном.
Всплыли на перископную глубину, осмотрели горизонт. Вдалеке виднелась высокая надстройка «Академика». Справа, на расстоянии двух миль, качались на волне три старых лесовоза и небольшой танкер. Судя по всему, команды покинули суда и в серебристых сумерках они напоминали забытых призраков, «летучих голландцев».
«Батон Руж» ушел в глубину и отошел на пять миль левее. Опять подняли перископ. Теперь лесовозы и научно-исследовательский корабль были хорошо видны на одинаковом удалении. Опустились на семьдесят метров и зависли, соблюдая тишину и обратившись в слух. Дарси даже не подозревал, что «Ерофеев» сможет заметить. Сомнения, конечно, были, но ведь не противолодочный же это корабль, в самом деле? Однако на судне их заметили. Не зря была объявлена полная боевая готовность. «Академик» с особой тщательностью слушал гидролокаторами глубину и радарами эфир. Кривошеину доложили о незваном госте…
На кону был срыв всей операции. Командир сильно занервничал, приказал подготовить шифровку в центр. В оперативном отделе штаба Северного флота поднялась паника. Сообщили министру обороны. Тот ответил: – на ваше усмотрение и под вашу ответственность.
Адмирал провел экстренное совещание. Думали, что можно сделать. Проводить запуски или нет? Время поджимало, до начала испытаний оставались считанные часы. Наконец, после долгого обсуждения, командующий отдал приказ: боевую операцию продолжать. Доложили министру. Тот еще раз напомнил об ответственности перед партией, правительством и, со вздохом дав «добро», опустил трубку…
Командир «Академика» получил шифрованную радиограмму из штаба и ровно в 18.00 московского времени отправил короткий кодированный сигнал.
«Мурена» пришла в заданный квадрат, едва не опоздав. Потеряли время с «американкой» и потому приходилось торопиться, увеличивать крейсерскую скорость. Командир в присутствии замполита вскрыл второй секретный пакет. Прочли приказ: «По прибытии немедленно отправить сигнал и ждать в течение двенадцати часов, сохраняя молчание и не выходя в эфир. После получения ответа подготовиться к ракетной атаке. Через сорок пять минут произвести пуск ракеты «Тангарра-С». В случае неуспеха, в надводном положении произвести пуск второй ракеты. После идти на базу «Дружный-4», ждать дальнейших указаний».
Никифоров дал команду о всплытии на перископную глубину. Осмотрели горизонт и, не заметив ничего подозрительного, послали кодированный сигнал. Через 2 часа 57 минут получили короткий ответ QZ, – что означало «готовность». Приготовились к ракетному пуску с семнадцати метров. Доложили командиру о полной готовности. Через сорок пять минут капитан второго ранга Никифоров отдал боевой приказ:
– Открыть крышку третьей ракетной шахты левого борта!
– Есть!
Радиобуй со спутника принял координаты морской цели. Сразу ввели коды в навигационную систему «Тангарры».
– Цель захвачена!
– Есть! – Командир набрал воздух в легкие:
– Ракета – «пуск»!
Из-под воды с ревом выскочила огромная крылатая сигара. Взлетев над поверхностью, ослепительно полыхнула в кормовой части; включая маршевые двигатели и резко набирая скорость, с оглушительным шипением оставляя черный дымящийся след, унеслась в серые прозрачные небеса.
– Пуск успешный! – доложили…
– Есть! – Сергей Александрович улыбался.
– Поздравляю экипаж с успешным пуском! Приготовиться к погружению…
Через несколько минут «Мурена» летела под водой на полном ходу. Их ждал Дружный-4, где можно было отдохнуть, перезарядиться и, пополнив запасы, продолжить операцию.
* * * * * С «Академика Ерофеева» наблюдали, как четыре брошенных корабля разом блеснули вспышками пламени, задымили. Гром взрывов прокатился по волнам…
– Полный вперед! – Кривошеин ждал на мостике. – Радиационная тревога!
Экипаж забегал, заторопился. Оделись в защитные костюмы и, держась на дистанции от дымивших лесовозов, начали замерять уровень радиации. Все записывали видеокамеры корабля. Совсем скоро три лесовоза пошли ко дну. Разрушения оказались чудовищные. Танкер продержался недолго на поверхности и, клюнув носом, медленно скрылся в холодных волнах. Близко подходить не стали, чтобы не нахватать лишних рентгенов. Все сняли, замерили и сразу отправили сообщение об успешно проведенных испытаниях крылатой ракеты «Тангарра-С».
После этого, проведя тщательную дезактивацию корабля, пошли в 318 квадрат.
Джефф Дарси услышал прогремевший взрыв и немедленно выбросил перископ. Корабли в огне скоро пошли ко дну.
