Глава 4
Работает ОМОН
Из машины выгрузились не у самого дома с нехорошей квартирой, а за соседним углом. Стояла нарядная зима: деревца, опушенные инеем, сполохи предновогодней иллюминации на фоне сгущающихся сумерек, свежий снежок, укрывший газоны… Даже близлежащая помойка с новыми желтыми контейнерами смотрелась сегодня опрятно и умиротворенно.
– Ну, готовы? – Федор на правах командира оглядел соратников.
Соратников было пятеро: сам Столбов, двое его подчиненных, готовых на выполнение неформальных действий, местный участковый (он единственный был в форме) и Дубов, как инициатор акции.
– Идем тремя группами, – довел диспозицию спецназовец. – Впереди участковый. Он, типа, что-то заметил и привлек нас. А Дубов подтягивается по факту. Все ясно?
Все сосредоточенно кивнули.
– Тогда вперед.
Видели ли вы когда-нибудь, как во время боевых действий двигается спецназ? О, это зрелище! Своеобразный сюрреалистический балет, где вместо хрупких танцовщиц в белых пачках бесшумно двигаются пластичные черные фигуры с оружием наизготовку.
Нет, по двору наши герои шли, как нормальные люди. А вот когда они просочились в подъезд, сработал автоматизм бойца, приученного вести бой в трех измерениях. Первый, на полусогнутых, поднялся на один пролет. Двое прикрывают. Затем серия жестов – первый занял позицию, второй и третий его обгоняют, замирая на каждом повороте лестницы…
Хорошо, что все любопытные бабульки в этот момент смотрели любимый сериал. Выгляни хоть одна в дверной глазок – инфаркт обеспечен.
Но вот и нужная дверь.
Два бойца распластались по обе стороны. Участковый, обреченно поправив фуражку, твердо надавил на кнопку звонка.
Что там?
Дверь была надежная, не из дешевых. Звуконепроницаемая.
Участковый держал палец на звонке, но непонятно было, есть ли кто внутри, и последует ли какая-нибудь реакция.
Пара минут тупого стояния на пороге утомила всех. Не привык полицейский спецназ стоять за порогом, как неродной. Надо входить. И тут есть свои методы.
Нет-нет, не подумайте, вышибать дверь специальным тараном никто не собирался. Обычно достаточно просто щелкнуть рубильником, контролирующим подачу в квартиру электроэнергии. Когда гаснет экран телевизора, самый прожженный семейный дебошир моментально вылезает из норки, чтобы посмотреть, что случилось.
В отдельных случаях можно поступить и по-другому.
– Ну-ка, дайте, – сказал Дубов, осторожно протискиваясь между широкими спинами ОМОНа.
Он был предусмотрительным человеком и заранее положил в карман отмычки.
– Я ничего не видел, – сообщил участковый, отворачиваясь к окну. Он все же был в форме, а это обязывает.
Оперативник присел на колено, прицелился отмычкой в замочную скважину. И тут дверь распахнулась. На пороге показался солидный, полностью одетый гражданин с депутатским значком на лацкане пиджака.
Упс…
Застукали практически в момент взлома. При свидетелях.
Если дело получит ход, звездами с погон не отделаешься. Тут, того гляди, зона приветливо распахнет объятия!
Выручили ОМОНовцы. Пока депутат строго таращился им в лица, поверх головы преступно присевшего Дубова, они синхронно рявкнули:
– Полиция!
И, подхватив опера подмышки, дружной толпой, сминая хозяина, вломились в прихожую, а из нее, не задерживаясь, сразу в комнаты.
– А в чем, собственно, дело? – раздалось уже из дальних пределов.
– Проверка документов.
Последовала невнятная перекличка нескольких голосов, Дубов не прислушивался. Единственный из всех, он остался в тесном закутке прихожей. Требовалось как-то прийти в себя, перевести дух… Ведь едва-едва не поймали на горячем.
Слева от него было пыльное зеркало (ну и рожа у тебя, Шарапов!), справа вешалка, плотно забитой разнообразной одеждой, впереди три двери.
Одна из дверей – большая и широкая вела во внутренние покои, где шумели разборки. Вторая, видимо, закрывала доступ на кухню. Третья традиционно ограждала санузел.
Эта, последняя, возле которой застыл утирающий нервный пот Дубов, имела вставки из матового стекла и тускло светилась изнутри.
«Нервы ни к черту», – подумал оперативник, извлекая из кармана клетчатый носовой платок. – «Пойти умыться, что ли?»
Он резко распахнул матовую дверь и замер.
Прямо за ней, в упор глядя на ворвавшегося, стоял абсолютно голый мужчина.
Глава 5
Адекватный гений
Миссия провалилась.
Выломившись толпой на улицу, разгоряченные словесной перепалкой полицейские вынуждены были признать: миссия провалилась.
Ну, зашли, посмотрели…
Действительно, в квартире странные люди. По численности – десятка полтора. Одеты частично, но в приватных условиях это не возбраняется. Говорят отрывочно, смотрят туповато… Опять-таки, это не преступление.
Да, был один голый. Но в ванной! Не в телогрейке же и валенках ему там мыться?
И главное – депутат. Со всеми причиндалами в виде значка, документов, физиономии, знакомой по телеэкрану.
Он, кстати, вел себя совершенно спокойно. Все предъявил, показал, поинтересовался ордером… После чего тактично намекнул, что полицейским следовало бы более обдуманно наносить визиты.
Что после этого оставалось делать?
Извиниться и идти своей дорогой. Что представители правопорядка и сделали.
– Но ведь сто пудов там нечисто! – воскликнул Дубов после того, как все, встав за углом в кружочек, покурили и привели нервы в порядок.
– Придраться не к чему, – уныло отметил Столбов.
– Ну и что! Надо копать.
– И как ты собираешься это делать? Будешь дежурить тут сутками? Так с тебя служебных обязанностей никто не снимал.
Дубов топнул ногой и отвернулся. Ситуация вправду казалась безвыходной. Никакое начальство никогда не пойдет на то, чтобы выделить людей и ресурсы на такое гнилое расследование. К тому же и с начальством не все понятно.
А главная проблема заключалась в том, что все граждане, обнаруженные ОМОНом в нехорошей квартире, имели узнаваемые лица.
Перечислим в порядке значимости. На диване возле окна сидел владелец крупнейшей в области строительной компании. В кресле перед телевизором находился представитель регионального филиала Газпрома. Голый в ванной был опознан Дубовым, как глава районной налоговой инспекции. Про депутата уже говорилось. Кроме того были замечены старший брат прокурора области, исполнительный директор логистического центра, владелец городских станций техобслуживания и зять хозяина сети продовольственных магазинов.
В общем, полный атас.
Тупиковая ситуация.
– А что они все, как зомби? – спросил один из бойцов после того, как все докурили первую сигарету и достали по второй. – Может наркотик какой новый появился?
Дубов сквозь зубы застонал.
Предъявлять обвинения таким людям… это надо совсем берегов не видеть.
Особенно, если в деле присутствует такой антураж, как голые мужики из шкафа и зомби в нехорошей квартире…
Это всё! Конец карьере.
И что делать?
– Послушайте, – сказал участковый. Он в компании был самым младшим – год, как закончил милицейскую школу и получил первую звездочку на погон. – Я так понял, что вам нужен совет?
– У тебя есть совет?
– Ну, не совсем у меня, – засмущался молодой полицейский. – Просто на участке у меня один подопечный.
– Зэк? Алкоголик?
– Почему сразу алкоголик? Писатель.
– Во как, – приподняли головы загрустившие было спецы. – А почему он подопечный?
– Его ограбили недавно, – еще больше смутившись сообщил участковый. – А до этого побили.
– Конфликтный?
– Не. Просто немного не от мира сего. У гениев так бывает.
– А он у тебя адекватный? Гений-то? Зеленых чертей не гоняет?
– Да нет же! Просто нестандартно мыслящий человек. А нам сейчас как раз…
– Далеко живет? – перебил обретший смутную надежду Дубов.
– Совсем рядом, – участковый махнул рукой, указывая направление. – Через два дома, у магазина.
– Веди.
Часть вторая. Разоблачитель
Глава дополнительная,
несколько выпадающая из основного повествования, но обогащающая понимание дальнейших событий
– Почему ты всегда решаешь проблемы кулаками?
– Там были люди, я не мог стрелять.
Каменщик 6-го разряда Иван Петров варил на кухне пельмени. Дело было серьезное, требующее внимания, так как пельмени были не покупные, а слепленные собственноручно. А руками Иван все делал добросовестно.
Кухонка, в которой священнодействовал каменщик, не отличалась большими размерами. Поэтому крупногабаритный хозяин орудовал кухонными принадлежностями осторожно и выверено. Как будто выкладывал из кирпича арку особо сложного профиля.
В квартире было тихо, но у соседа справа играла громкая музыка. Поэтому сосредоточенный Иван не сразу расслышал слабое скуление за входной дверью.
А расслышав, вздохнул, убавил газ под кастрюлькой и пошел открывать.
Для неподготовленного посетителя он выглядел диковато: бритая голова, джинсы и веселенький фартук с цветочками поверх мускулистого торса. В общем, зрелище не для слабонервных.
Широко распахнув дверь, Ваня обнаружил на пороге поношенного субъекта с разбитой физиономией. Гражданин этот и в лучшие-то посещения не выглядел альфа-самцом. А сейчас вообще нес в облике следы неоднократных падений то на асфальт, то в лужу.
– Ну, заходи, – вздохнул каменщик, освобождая проход в ванную. – Раздевайся там, а то весь пол заляпаешь.
Субъект виновато просочился в санузел и начал там возиться. А хозяин обреченно пошел на кухню доставать гостевую тарелку.
Что сказать… Пришелец был старым знакомым, общение с которым Иван нес терпеливо, как крест. Проживал тот в доме напротив, и обычно общение проходило в режиме Windows. То есть нужно было смотреть в соответствующее окно и махать рукой, что означало: «Привет! Как дела?». Получить в ответ кивок («Нормально») и показать большой палец («Лайк»).
Не обременительно.
Но раз в две, примерно, недели оконный приятель являлся к дверям каменщика лично и, заметно стесняясь, приносил почитать свое очередное творение или свеженаписанную главу из очередного романа. Ибо был он писателем.
Иван относился к убогому сочувственно. Часто подкармливал, иногда помогал по хозяйству и всегда терпеливо принимал к прочтению распечатанные на принтере листки.
Но сегодня мастер пера пришел без рукописи. И каменщик загрустил, предчувствуя длительные разборки. Но куда ж деваться?
Всё вышло, как и предполагалось. Тяжко вздыхая, писатель умял две тарелки пельменей, после чего поднял на хозяина робкий взгляд брошенного щенка и завел повествование о своих горестях.
Это была старая песня. Иван знал ее практически наизусть и даже присвоил название «Темные силы нас злобно гнетут».
Но слушать все равно приходилось. Крест есть крест. Никуда не денешься. Терпи и неси.
– Самое скверное в современном издательском деле, – начал писатель, – это то, что книга перестала быть чем-то духовным. Она превратилась в обычный товар.
Тут он сделал широкий жест, и каменщик (от греха подальше) переставил бутылочку с кетчупом на свой край стола.
– Все хорошо знают, как торговать… ну, скажем, помидорами. В пакете все плоды должны быть одного размера, цвета, спелости и точно соответствовать тому, что нарисовано на обертке. Ибо читатель… в смысле, покупатель, сразу должен знать, что именно он берет. Это называется брэнд.
Поэтому книги сейчас
