Камень - живой, по-своему живой! Он естественен, в отличие от холодных металлов.
В Японии есть даже Сады Камней, которые появились в период Муромати (1336-1573). Муромати - это улица в Киото, где находилась ставка сёгуна - военного правителя Японии.
Бонсэки
Сад камней - сэкитэй, буквально каменный сад. На ровной площадке, засыпанной мелкой галькой и песком, хаотично располагаются неотёсанные камни по три в группе в соответствии с буддийской триадой.
На поверхности сада с помощью граблей вдоль длинной стороны сада делаются бороздки, которые образуют кольцевые окружности вокруг камней.
Традиционно считается, что поверхность сада символизирует океан, а камни - острова. Хотя посетитель сада может представить что-то своё, помедитировать, отрешившись от всего, что беспокоит.
Удивительно то, что в какой бы точке сада не находиться, взгляд всегда упадёт на равное количество камней.
Очень популярны бонсэки - миниатюрные ландшафты на плоском поддоне с песком, гравием и камнями. Традиционно изготавливаются к свадьбе, Новому году, к какой-либо церемонии.
Но в последнее время бонсэки используются просто для отвлечения от серьёзных дел. Проделав маленькими граблями несколько движений, мозг переключается и отдыхает. То есть та же медитация. Кроме того, в получившемся рисунке и расположении камней, можно прочитать ответ на интересующий вопрос, который долгое время беспокоит.
Жальники
На Севере Руси на кладбище можно встретить могильные камни, которые называют жальниками. Существует предположение, что слово "жальник" происходит от слова "жалеть", "жалие", "жаль", связанных с плачем по мертвым... и не только!
На Руси раньше вместо "люблю" говорили: "жалею".
Даже у Есенина есть такие строки:
"Не жалею, не зову, не плачу,
Всё прошло, как с белых яблонь дым.
Увяданья золотом охваченный
Я не буду больше молодым".
Любить как в молодости бывает трудно. Хотя и говорят:" Любви все возрасты покорны".
Людмила Зыкина пела:
Встало над речкой село наше русское,
Крыши покатые, тропочки узкие,
Где до седин всё теплей и нежней
Жёны всем сердцем жалеют мужей.
В сёлах Рязанщины, в сёлах Смоленщины
Слово "люблю" непривычно для женщины,
Там, бесконечно и верно любя,
Женщина скажет: "жалею тебя".
Сколько тепла в каждом женском характере,
Как нас жалеют усталые матери,
Как до сих пор вечерами грустят вдовы,
Жалея погибших солдат.
(сл.Ф.Лаубе, муз.А.Экимян)
Страшно, когда из жизни уходят молодые...Возможно, они становятся ангелами? И стоят у них в изголовье деревянные кресты, возвышаются мраморные памятники.
Жальники - древние святыни, раннехристианские захоронения, где могилы обкладываются по периметру камнями. Обычно они располагались вне деревни, часто в лесных чащах или труднопроходимых местах.
Один такой камень был найден в 1979 году у деревни Молодильно Хвойнинского района Новгородской области.
Камень находился на деревенском кладбище, а оно само оказалось разрушенным жальником. На надземной части одного из камней было обнаружено странное изображение, выполненное рукой человека. Но что оно означает и когда было вычерчено?
Не исключено, что обнаруженный знак на камне был неким магическим изображением, связанным с культом предков.(1)
Люди не всегда ходили в церковь, а ходили на "жальничок" хреститься, то есть молиться Богу у кучи камней, рядом с которыми на сосне висела икона.
Рассказывали, что в войну два брата спилили сосну у жальника. Через два дня старшего парализовало по правую сторону.
- Откупиться, однако, надо у жальника, - сказала ему старуха-соседка. - Только иди или ползи сам, без посторонней помощи.
Запихав по карманам деньги, пополз один на жальник, а другой брат сам пошёл. Пришли, в пень деньги засунули.
- Всё! Откупились, - решили они.
А как вы думаете?
Младшего брата вскоре забрали в армию и он погиб. Старший тоже через некоторое время умер. Конечно же, нашлось кому их пожалеть.
Стражи Места и Уста Правды
На Красных холмах и по склонам долин стоят ещё кое-где громадные Стражи Места. На них наложен обет молчания.
Но есть и камни -"бубны", есть даже "поющие камни".
Бетилами - одушевлёнными камнями назывались на доисламском Ближнем Востоке особые камни, служившие предметом религиозного поклонения.
В Европе наравне с дуплистыми дубами почитались камни со сквозным отверстием.
В Риме на Палатинском холме был такой огромный камень, прозванный "Уста Правды". Считали его священным. Человек, обвинённый в преступлении, протискивал в отверстие камня руку и клялся, что не совершал преступление. Если клятва была ложной, то камень так сжимал руку, что от дикой боли, он признавался в преступлении.
В Британии есть весьма почитаемый Дырчатый Камень. К нему до сих пор приходят молодожены, чтобы скрепить брачный союз рукопожатием через отверстие.
Такой дырчатый Цыган-Камень есть и в России на Куликовом Поле.
В Самарканде вдали от оживлённой улицы возвышается камень - ворота. В них может пройти только человек с чистой душой, верный своей второй половине, честный и безгрешный.
С бесом лучше не связываться!
Вы уже читали легенду о каменном мосте, сооружённом Чёртом.(2) Известно много Чёртовых мостов, Чёртовых утёсов, Чёртовых городищ.
На берегу реки Прут есть удивительная, Чёртова плотина (Костештские скалы).
Приятель и тёзка Пушкина Александр Вельтман в повести "Аленушка" пересказал современное ему сказание о Красном Каменном Пане - "чёртовом болване" или Бесе.
Огромный камень стоял на высоком холме, охранявшем заповедную рощу над Бугом. Барин надумал её вырубить, за что был сурово наказан.(3)
Прежде всего, нужно сказать, что в южных губерниях в XVIII - первой половине XIX века деревни вместе с крестьянами отдались на посессию, то есть в аренду. (4)
Князь Сергей Петрович Волынский прикупил такие земли вместе с деревней и с огромным лесом над Бугом. Имение было неплохим, но жить он здесь не собирался, разве летом отдохнуть, поохотиться да порыбачить. Главное, что он задумал, - заняться торговлей лесом.
Объехав имение, Сергей Петрович порадовался покупке. Решил с дело не затягивать, собрал сельский сход.
- Ну, ребята, приказываю вам рощу срубить, - говорит он крестьянам.
А старосте, Сильвестру Гордеичу пояснил:
- Чтобы успеть к зиме и отправить водою к Одессе.
- Не смею воразить пану, но придётся! - думает Сильвестр.
Сильвестр - по-польски означает "из леса". И говорит князю:
- Как можно, пане! В этом лесу отцы наши ни сучка не срубили, и мы срубить не сможем.
- Не сможем! Никак не сможем, - подтвердил Пиотр, помощник старосты.
А Пиотр - по-польски означает "скала, камень".
- Как это, не сможете? - удивился Сергей Петрович.
- Лес ведь заповедный! - отвечает ему Сильвестр.
- Заповедный-то, заповедный, но панский.
- Но пан-то я! - Сергей Петрович приосанился, расправив гордо плечи и выпятив грудь.- Значит, лес мой! Я купил его у графа Заславского.
- Верно, у пана грабе, - подтвердил Пиотр.
- У какого пане грабе? О чём ты говоришь, Петро? - Сергей Петрович назвал Пиотра по-русски.
- Грабе по-польски граф.
- Понятно, но, тем не менее, о каком ещё пане вы говорите? Почему тумана напускаете? Я теперь для вас пан!
Ответ очень удивил князя.
- Да! Пан, но не тот! - покачал головой Пиотр.- Лес принадлежит Красному пану.
- Да, - кивнул головой Сильвестр. - У Красного каменного пана вы, Сергей Петрович, леса не покупали.
- Что это за каменный пан? - удивился князь.
- Стоит на высоком холме у леса идол каменный, - стал объяснять Сильвестр. - Его называют бесовым Красным паном. Ему ещё наши отцы носили десятую часть урожая и скота.
- И вы тоже носите? - ещё больше удивился Сергей Петрович.
Сильвестр и Пиотр закивали головами.
- Да, и мы тоже. Хотим этого или не хотим.
- И мы, и другие носим. Со всего долю десятую - с дворовой птицы, с посева, с печёного хлеба, масла, молока, словом единым, со всего. Даже с того, что в городе продаём.
- Так вы не платите! - Сергей Петрович махнул рукой. - Придумали тоже! Какому-то каменному болвану носите то, что добыли непосильным трудом.
- Как это не платить? - Сильвестр даже глаза вытаращил. Вы не представляете, что будет, скажи, Лешек!
Перед князем предстал мужичок невысокого роста, но крепкого телосложения.
- Один раз я решил решил схитрить, - рассказал Лешек. - Семья у меня большая, подумал, пусть другие заплатят. Так весь приплод скота вскоре отравился.
Один за другим заговорили крестьяне Лешек, Юстина, Яцек.
- Я тоже не отнёс - так весь хлеб погорел.
- У меня корова не стала доиться.
- Вы не слышали, как куры петухом кричат? Так у меня по утрам целый хор кукарекал!
Сильвестр подвёл итог пересудам.
- Всё, замолкли!
А Пиотр, обращаясь к Сергею Петровичу, сказал:
- После таких причуд никто и не подумал не платить. Так что не платить, это не добро, пане Сергий.
Сергей Петрович только посмеялся.
- Плутовство! Кто-то на вас наживается и разыгрывает!
А Сильвестр, мягко и назидательно, попытался наставлять:
- Пане князе, лучше вам добром отказаться от вырубки леса. Лес жалко! Да ещё послали бы Красному пану в дар пару коров. А то были у нас тут два ксёндза (5), что стращали выжить Каменного пана с холма, да потом пожалели.
- И что стало с ними?
В страхе крестьяне зашептали:
- И сказать не можно!
- Никак не можно, пане!
- Говорите!
- Не можно!
- Не можно! Не можно! - разозлился Сергей Петрович. - Ещё чего! Я от своей задумки ни за что не откажусь! Какому-то болвану должен своё отдавать?
Ох, нельзя было говорить такое...
И на другой же день князь приказал:
- Живо, холопы, топоры в руки и в лес, рубить рощу!
К вечеру Сильвестр, Пиотр, Лешек, Яцек со всем сельским миром вернулись уставшие, недовольные и злые. А перед князем, как ему показалось, целое представление устроили. Всё ахали и охали.
- Измаялись, пане, топоры притупились...
- Переломались...
- Ни одного дерева не срубили, стволы, будто железо!
- Руки не поднимаются, словно кто кости перебил…
- Мошенники! Обманщики! - кричит Сергей Петрович. - Завтра сам с вами поеду, будете при мне рубить!
- Как изволите, пане! Ни сил, ни мочи, ни топоров нет, - отвечают ему крестьяне.
В самом деле, у всех топоров до одного лезвие затупилось. Пришлось новыми запастись.
Спал Сергей Петрович плохо, во сне, простирая ветви, как руки, за ним медленно шагали деревья. В шелесте листьев князю слышалась мольба:
- Не руби нас! Не губи! Помоги! Спаси и сохрани! Пожалей!
Поднялся ни свет ни заря. Позавтракал и приказал запрячь коня, не идти же ему пешком до леса. Но пришлось ждать.
- Коня! — закричал Сергей Петрович. - Я просил коня!
Слуги, видя, что барин встал не с той ноги, то есть проснулся без настроения, попрятались, боятся ему на глаза попадаться. Лишь Тихон, лакей, с кем из самой Москвы приехал, помог Сергею Петровичу одеться. Пришлось ему выслушать и бурчание по поводу вчерашнего, и недовольство, как
