Анекдотомания

Солнце медленно, но уверено клонилось к горизонту. Афонька упарился уже бегать вокруг своих быков, которые тянули воз сена и вот, упёрлись посреди дороги и ни взад, ни вперёд.
- Цоп, цоп-цабэ! Милые мои, ну пошли, пошли! – подгонял он их. - Не спать же мне тут посреди дороги… - озадаченно чесал свою бороду Афонька.
А быки не идут, стоят как вкопанные и всё.
- Цоп – цабэ! Сволочи вы! – обижался мужик, - не скидывать же сено тут, прям утомилися, пошли, эх!
Он в очередной  раз перетянул бурые спины кнутом, но быки присев от удара, так и не сдвинулись с места.
Обреченно поглядывая за закат, понимая, что в темноте быки вообще не сдвинутся с места, Афонька нервничал ещё больше.
- Что, не идут быки? – вдруг раздался женский голос с хрипотцой.
Афанасий с перепугу так дернулся, аж хрустнула шея, и обернулся на голос.
Рядом стояла сухенькая, небольшого роста старушка, и острым взглядом буровила мужика.
«Откуда ей тут взяться»,  – мелькнула мысль у Афоньки, и он сжал в кулаке нательный крест и мысленно стал читать «Отче наш».
Старушка засмеялась одними глазами, сделала шаг к одному из быков. Но Афанасий преградил ей путь собой.
- Не тронь! Иди куда шла, а то ещо беды наворотишь! – а в уме взмолился мужик к Богу, чтоб уберёг его от напасти.
- Я помочь хочу тебе мужик. А ты не  добр, ох не добр!
- Где ж тут добрым будешь, быки не идут, ночь накрывает и ты вот… чтоб меня! Уйди прочь! Иди куда шла!
- Ладно, чтоб тебя и чтоб их, - старушка кивнула на быков, - не спать же вам в степи холодной, вот тебе средство, хорошее, проверенное.
Зорко следя черными глазами за мужиком, женщина вытянула из котомки пузырёк и поставила его на землю возле своих ног.
- Захочешь, чтобы до темна дома был, намажь быкам под хвостом и делов-то.  А я пошла…
- Иди, иди, - буркнул Афонька.
- Желаю удачи, - усмехнулась старуха.
Афанасию стало непосебе.
- А что в пузырьке? – спросил он, косясь на него с опаской.
- Секрет. – Не оборачиваясь бросила старуха, - но ты небоись, не опасно, но поможет.
Посмотрел Афонька в след удаляющейся старухи, перекрестился, и сплюнул три раза через  левое плечо.
И с ещё большим рвением стал лупить быков и, заставляя их продолжить путь. А быки ни в какую и всё. Изрядно набегавшись вокруг них, измотавшись и оглядевшись, что нет нигде старухи, Афонька поднял с земли пузырёк. Открутил крышечку, нюхнул:
- Фу, гадость какая!
Отставил его, а один бык взял и улёгся,  демонстрируя, что домой сегодня мужик точно не попадёт. А солнце всё ниже и ниже к горизонту. Вздохнул сокрушённо Афонька, и вернулся к пузырьку.  Подобрал палочку, обмочил в содержимое, и намазал зады быкам.
- Что-то не видно сдвигов, - почесал затылок мужик.
Но не успел он убрать пузырёк в карман, как быки рванули так, как будто их калёным железом прижгли.
Бежал за повозкой Афонька, не может догнать. Быки скачут во весь опор, скорости такой сроду у них не было. Выдохся уже, остановился, переводя дух, а сено его стремительно удаляется. Опять побежал, да ноги не несут уже. Что за напасть! Остановился, обнял липу у дороги, сердце выскакивает, всё тело болит. Что на него нашло, сам не осознал, но и себе мазнул зад.
Припекло так, что искры из глаз. Обогнал Афонька повозку, домой влетел, жене кричит:
- Скоро быки прибегут!Ты их привяжи, а я ещё пару кругов по хутору сделаю...