Произведение «ВАЛЬС "БОСТОН"» (страница 1 из 2)
Тип: Произведение
Раздел: Эссе и статьи
Тематика: Публицистика
Произведения к празднику: День воинской славы России
Автор:
Баллы: 2
Читатели: 731 +1
Дата:
Предисловие:
Памяти ветерана Великой Отечественной войны посвящается

ВАЛЬС "БОСТОН"

Двести тринадцатый.  Так,  за Хурмулями в некогда Комсомольском районе Хабаровского края , называли когда-то участок, где жили спецпоселенцы, работавшие в  первые послевоенные годы  на лесозаготовках.  Согнанные со всех концов матушки-России по статье за тунеядство (была такая в старом Уголовном Кодексе), и как сочувствующие Бандере,  их определили на выселки. Семьи сами построили дома. На Двести тринадцатом километре была пекарня и поселковая общественная баня, комендатура, куда ходили отмечаться  каждодневно.  А потом в руки топор и в тайгу на разделку древесины. Среди сопок затерялся этот километр, куда вела единственная дорога, отсыпанная гравием японскими военнопленными в 1945 году. До ближайшего населенного пункта ДСЗ по прямой по мари,  километров пять, не более.       
 Я -  семиклассница,  отец,  да его товарищ по работе, Лукич,  (так звали  по-домашнему Сергея Лукича Кривошеева), приехали в этот распадок на стареньком  мотоцикле «Урал»  поохотиться.   Ранняя осень. Тонкие паутинки с  тальника  спускаются к воде ручья,  создавая кружево,  обрамленное капельками ранней росы.  Нарубив сухостой, тащим его к костерку.  У родничка зачерпнула в котелок воды,  подняла голову – и обомлела.  Напротив, за весело журчащим  ключом, сидит на ветке старого кедра рябчик. Перья распушенные, головка маленькая,   и так  озорно  токует  на своем птичьем языке.  Видать, молодой  еще,  непуганый самец.  У Лукича в тот момент в руках был топор. Я не успела опомниться, как он, почти незаметно, замахнул его в сторону пернатой птицы.  Орудие не достигло  своей цели, а встало древком  «на попа» около дерева, за которое юркнула, не улетев,  птица.  Мы замерли .  Спустя некоторое время, рябчик  робко выглянул из-за ствола, поворачивая свою головку в разные стороны, как бы оглядываясь, мол, что это было?  И надо же такому случиться, в этот момент топор плавно опустился деревянным обухом на головку птицы. Та упала около.  В болотных сапогах, Лукич проворно метнулся к дереву и,  весело потрясая рябчиком, направился к костерку.  Мы только ахнули.
Булькает в таганке вода, тянет сладковатым варевом только что выпотрошенной птицы.  Меня заставили почистить картошечки, спустив в варево.  На привале ведется неспешный разговор о работе, о бригаде лесопункта, где трудились мужики, о премиальных, которые «зарезало» начальство .… После первой стопки под мясной бульон, отдававший горьковатым дымком  пихтовой смолы,  заговорили «за жись».  Я тогда мало знала, что Сергей Лукич Кривошеев воевал на фронтах Великой Отечественной, имел боевые награды, прошел огненными тропами в звании рядовой,  а к началу победы дослужился  до капитана.  В люльке «Урала» поет свои песни приемник, поймав радиостанцию «Маяк», располагая к задушевной беседе. Вот только комары проклятые не дают спокойно усидеть на месте, и я прячусь от них под брезентовый тент, где мурлычет  старенький приемник.
Вдруг Лукич затих, повернул голову в сторону мотоцикла и воскликнул: «Вот моя любимая мелодия, мы ее на передовой,  в минуты затишья, всем взводом слушали … вальс  - "Бостон"…  Лишь спустя годы, я узнал, откуда его начало. А тогда просто нравилась плавная мелодия. Был старенький патефон в роте, в редкие минуты отдыха его заводили, медсестрички  к нам прибегали на поляну потанцевать.  Как давно это было»...
Много лет спустя, я поинтересовалась историей зарождения этого вальса  пытаясь понять, откуда у простых советских солдат военной поры появилась любовь к западной музыке? Ведь был еще "Венский вальс", другие.  Объяснение сему феномену не давало мне покоя.  А вот немного из истории вальса, прочитанной в Википидии.  Его часто называют, как Вальс-Бостон или Вальсом при свечах. Родившись в Бостоне в начале 20 века, он очень быстро завоевал популярность, благодаря своей простоте и элегантности. По этой причине его часто выбирают свадебные пары для своего новобрачного шоу, что повергает друзей и родителей в изумление и трепет. Может быть,  этот красивый волнующий мотив уводил бойца в другую, мирную, жизнь, где он оставил на малой родине своих родных и близких? Кто его знает. Но "Бостон" был чрезвычайно популярен  в армии.
   - Сергей Лукич, расскажите о войне, - прошу его.  Он, хитро улыбнувшись, прихлебывая из миски жижу, мне отвечает:  - А что про нее вспоминать да рассказывать?  Много нашего брата полегло на полях неведомых, так и остались  они,  по сей день  лежать серыми бугорками, а некоторые могилки, поди уже  и травой заросли.
- А за что вы получили свою  медаль? – задаю свой детский наивный вопрос.
- Я тогда уже сержантом был, - начал он свой рассказ. – Командовал отделением мотострелкового  пулеметного батальона 93 танковой бригады.  То был  переломный ход Великой Отечественной войны, 1943 год.  Харьковское направление. Мы наступали.  Дали  приказ окопаться у маленькой сожженной деревушки, укрепив свою оборону, не дать фрицам ни одного шанса к наступлению и прорыву из котла.  Середина августа. Теплынь стояла, по полю шел духмяный запах горькой полыни, как сейчас помню. И тяжелый запах войны. Мы с отделением заняли оборону, куда послали. Сидим в траншее, нюхаем этот летний воздух, вспоминаем каждый про себя свою родимую сторонку, а дозорный, что на кромке бруствера,  кричит нам: «Братцы, немчура поперла!». Враз за автоматы и приготовились отражать атаку.  А они напролом прут на наш порядок. Тут бы растеряться. Да ведь был уже кой - какой боевой опыт у меня. Контратаку отбили. Навсегда они остались  там лежать,  в поле, фрицы поганые.  Ни одного мы своего солдата в том бою не потеряли, хотя на других участках потери случились, - продолжает ветеран.
 – После боя докладываю командиру, что  атака отбита. Он с командой, которая трупы собирала, насчитал 20 немцев убитыми. Человек 9 в плен ранеными взяли.  Это не осталось без внимания начальства и меня представили к медали  «За отвагу». Но не я один ее получил, много наших бойцов с того боя были отмечены командирами.
 В его бесхитростном рассказе я  почувствовала необычайную скромность человека, который не привык быть в центре внимания и всегда терялся, когда оно было сконцентрировано на нем.
 - Сергей Лукич, а как вы ловко рябчика положили….
 - Да в молодые годы я знаешь, как ножи метал!  - улыбается мой собеседник. – Нас на курсах младшего комсостава этому инструкторы обучали. Пулемет, автомат и винтовку Мосина с закрытыми глазами разбирали – собирали. На фронте навык пригодился при обучении молодого пополнения….
   Мой отец закурил, а Лукич ему : - Ты, Гера, бросай курить. Ни к чему это баловство. Как я вот курил на войне, без самокруточки нельзя было обойтись.  Ты сам знаешь, наверное:  постоянные лишения, холод, мокрота, в окопчике сидишь, и так манит хоть одну затяжку сделать. Когда меня ранило тяжело, в госпитале отказался я от этого баловства. Так организм был ослаблен.  А как бросил, так и на всю оставшуюся жизнь…
Много лет прошло с тех пор. Стерлись в памяти фамилии хурмулинцев, живших некогда рядом с нами, мы уехали в другие края. Но в семейном альбоме,  который просматриваю изредка,  нет-нет  да и промелькнет фотография Сергея Лукича вместе с моим отцом, сидящими в нашем поселковом КБО.  Это они по старой памяти и дружбе зашли после работы сфотографироваться, даже не подозревая, что фотография станет для них последним приветом о прежней совместной работе.  Несмотря на то, что разницей годами в 15 лет, они по-мужски, крепко дружили. Я иногда бывала в гостях у гостеприимной пары Кривошеевых. Мне нравился бордовый бархат на круглом столе в большой комнате, где всегда стояла вазочка с конфетами и печеньем. Оранжевый  абажур свисал с потолка низко-низко, освещая по вечерам ужинающую большую семью. Оттоманка в углу  была излюбленным местом  ветерана  близ  телевизора. А еще я заметила обилие периодики. Газеты лежали на тумбочке, у стола, на подоконнике, на полу у лежанки. Любил читать газеты и быть в курсе событий Кривошеев. И не просто читать, а делиться новостями,  что происходит в мире, со своими сослуживцами. Отец вспоминает, как по утрам на Ключевом, где работал с Сергеем Лукичом, редкое утро обходилось без политинформаций. 
   Прошли годы. Накануне семидесятилетия победы, получив доступ к архивным документам ЦАМО,   стала интересоваться  солдатскими биографиями своих  земляков. Нашла документы и на Сергея Лукича Кривошеева. Стала   расспрашивать у дочери Нины, живущей в Германии,  об   отце. А жизнь  у него, оказалось, была, ох какой непростой.  Узнала я, спустя много лет с того самого времени нашей поездки на охоту, что Сергей Лукич  кроме медалей,  был награжден и двумя  орденами в 1945 году. А он никогда не кичился наградами,  не любил  рассказывать, за что их получил.  Нам уже никогда не узнать с его уст интересных историй и подробностей о военной его молодости. Только  когда звучит вальс «Ботстон», я замираю на мгновение,  и перед глазами встает этот человек,  с рыжими  волосами, с прищуром глаз, тонкими волевыми губами.  А потом помогли  архивные документы. Они   вот и рассказали о боевом пути моего земляка. Вот один из них:
Сергей Лукич Кривошеев родился в Уссурийской области Ханкайского района в селе Ново-Качаловка в 1921 году в семье  Луки Карповича Кривошеева.  По окончании  школы поступил в институт, хотел стать географом, но закончив два курса географического факультета, получил повестку в военкомат.  Призвали на действительную. И стал Сергей Кривошеев проходить географию уже на реальных событиях  Великой Отечественной. Раньше путешествовал с указкой в руках у доски на семинарских занятиях, теперь пареньку из небольшого села пришлось увидеть всю ширь необъятной России воочию.
 В 1941 году на  фронт не отправили, а в Уссурийске оставили на обучение младшего комсостава. Из послужной карточки, хранящейся в Центральном военном архиве Министерства Обороны, узнаем, что  в период учебы роту,  в которой служил солдат, переводят на охрану дальневосточных рубежей.  Два года охранял солдат Кривошеев советско – японскую границу, затем их со станции Ханкайская отправляют на передислокацию, загружают в теплушки и к началу 1943 года сержант Кривошеев в составе 93 танковой Житомирской Краснознаменной, орденов Суворова, Кутузова и Богдана Хмельницкого бригады,   состоит на вещевом и пайковом довольствии. Путь 93 ТБР героичен . Она  4 августа 1943 г. поступила в подчинение 27-й армии Воронежского фронта (с 20.10.1943 - 1-го Украинского фронта). 25 ноября 1943 г. переподчинена 1-й гв. армии 1-го Украинского фронта.  В наградном листе на командира отделения, сержанта Кривошеева читаем: [b]«Вражеская группа солдат и офицеров, численностью до 20 человек, 19.08.43 г. бросилась в контратаку на участок обороны, которую занимало отделение т. Кривошеева. Тов. Кривошеев не растерялся, умело организовал систему огня (вот где пригодились пройденные курсы солдату! прим. авт.),  метким ружейно – пулеметным огнем успешно отразил превосходящего в численном составе врага, причем на поле боя осталось до 18 фрицев только убитыми. Остальные – рассеяны.  Атака противника была успешно отбита. За весь период боев тов. Кривошеев


Оценка произведения:
Разное:
Реклама
Реклама