Умер на Дальнем Востоке капитан 1 ранга в отставке. Увы, у каждого когда-нибудь заканчивается биография.
Звали старичка просто - Николай Иванович. Хороший семьянин, в военно-морской базе уважаемый человек. Ветеран.
В последний путь Ветерана пришли проводить, как и полагается в добрых флотских коллективах, все командование тихоокеанской базы, бывшие сослуживцы и товарищи. Собралась масса родственников и друзей. Отпели старичка в небольшом благолепном морском Свято-Никольском храме, после чего гроб со строгим покойником занесли в дом Ветерана и поставили на «холодную» половину для последнего прощания с умершим.
По обычаю перед похоронами все начали собираться в прихожей. Кто-то неловко, вполголоса здоровался, кто-то произносил слова соболезнования. Потом проходили в «холодную» комнату с видом на океан, где был установлен гроб, после чего на другую половину - чтобы помянуть покойного.
На «теплой» половине с утра был накрыт поминальный стол, к которому печально подходили люди после прощания с Николаем Ивановичем и потихонечку остограмливались. От теплых и добрых воспоминаний о покойном, у людей, по помятым жизнью щекам, катились скупые алкогольные слёзы.
Скорбный ритуал шел споро. Вскоре народ от искренних чувств к покойному назюзюкался «до положения риз» и про тело покойника… забыл. Увы, на Руси и не такое бывает. Люди вспомнили о нем через... три дня, когда один из присутствующих не бросил клич:
- А не навестить ли нам Иваныча?
- Конечно! Нет проблем! - подхватили такие же чудики и пошли на поселковый погост, где расстилалось зеленое спокойствие могил, разбросанных в хаотичном порядке на высоком скалистом утесе Могильный. Тело же Николая Ивановича продолжало смиренно лежать… в «холодной» комнате дома.
Приходят споенной компанией на убогое и богом забытое поселковое кладбище, где на входе висит плакат «Самовольные захоронения запрещены!» и видят неожиданное и ужасное зрелище из фильмов ужасов. Глубокая, сырая и страшная могила в скале вырубленная руками матросов, есть, но не зарыта. Приготовленный новенький деревянный крест в утренней росе на месте, но не вкопан, а лежит окурком на земляном холмике.
Стиснув от страха зубы, мужики заглядывают в обморочную пасть могилы, а там... пусто, нет гроба с покойником, не говоря уже о цветах и венках. Воздух вокруг сразу же становится тягуч и тяжел. Невыразимый ужас охватывает людей. Волосы встают дыбом. Не веря глазам, флотские еще раз смотрят в зев земли. Пусто, как у них в головах! Мужики начинают щипать себя за мягкое место, но это не помогает. Бесприютность ситуации пугает людей. Народ начинает потихонечку сходить с ума, прокручивая в уме различные варианты сложившейся ситуации.
Морской бриз тихо, с каким-то укором, шевелил листву кустов багульника и лиан лимонника, облепивших старые, заросшие мхом могилы и кресты. Стайка бежево-полосатых бурундуков сидела на дальней могилке, как в театре с немым вопросом в глазах "Скоро ли будет драка?"
- Наверное, выкрали нашего Николая Ивановича… супостаты проклятые, - тупо начинает рассуждать народ и смотрит за горизонт Японского моря в надежде увидеть там Николая Ивановича.
От страха и ужаса миряне задают риторический вопрос: «Как быть?» Поселок небольшой. Участкового милиционера нет, «администрации» тоже. Из «авторитетных» людей - вечно пьяный начальник военного гарнизона и местный батюшка в божьей храме. Все идут к святому отцу рассказать о похоронах и отсутствия на кладбище гроба с покойником.
- Грех это - потерять покойника! - в храме наступает душещипательная пауза, переходящая в Евангелие. - Не по-божески это. В грехе живете, грех плодите! - гневно молвит местный батюшка.
- Не было бы грехов - нечего бы было отмаливать…
- Правильно, идите и молитесь. Может Всевышний услышит ваши молитвы, смилостивится и простит вас…
Люди в храме с каменными лицами в смятении падают на колени перед святыми образами и паникадилами, и давай неистово молиться. Простоял народ в храме весь вечер и ночь, а на утро просветленный и в конец отрезвевший возвращается из церкви домой. А там вместо «теплой» комнаты все попадают в «холодную», где как четыре дня назад тихо и спокойно стоит гроб с телом Николая Ивановича. Воистину, как писал Грибоедов - «Шли в одну комнату - попали в другую».
- О! Боже! Свершилось чудо! Иваныч вернулся к нам с небес! - восклицает отрезвевшее туземное общество и долго не размышляя, гроб с телом покойного на плечи, ноги в руки и чуть ли не бегом на погост, благо, что могилка готова и даже осыпаться еще не успела.
Только закапывать, глядят, а крышку-то гроба впопыхах дома забыли. Встали. Думают, как поступить. «Бог с ней, с крышкой! Зарывай! - предлагают одни. - Нет! Надо пацанят за ней послать !» Выбирают второй, «упрощенный» вариант, уж больно «измучили» тело покойного, да и у самих начинается нервная трясучка, на Руси называемая просто «отходняком». Крышку приносят.
- Господи, боже наш! - восклицают мужики. - Где, где молоток с гвоздями? Позабыли! - посылают опять гонцов-пацанов домой, благо, что до поселка недалеко. - Лопаты, черти полосатые, не забудьте! - кричат человеколюбцы кричат вдогонку детворе.
Через некоторое время мальчишки вновь прибегают. Опускать гроб в яму, а тут выясняется, что веревки с собой не захватили. Чертовщина какая-то.
- Мушики! - обращается ко всем одна из старушек, рационализатор. - Мошет ремни шнимите, свяшите и на них шпуште гроб?
- Ты старая совсем с головой не дружишь? Потом эти ремни из могилы носить на себе?
Посылают в который раз детей в поселок. Тут один из старичков базы спрашивает:
- А где ребята из оркестра и почетного караула с карабинами для последнего выстрела?
- Мать честная! Они, кажется, на кухне заперты уже которые сутки…
Начинают искать служивых. Находят уже накирявшихся матросиков-караульных. Приводят стаканом самогона в чувство. Оркестр не находят.
Ведут трясущихся моряков почетного караула на погост, будто для расстрела. Те ставят карабины на колено правой руки, прицеливаются в небо. По команде «Огонь!» звучат прощальные залпы. Бурундуков смывает с соседних могил.
Пацаны приносят «что надо» и этим «надом» мужики сосредоточенно заканчивают скорбное дело. Гроб закрывают, заколачивают и бодро без музыки опускают в недра нашей планеты. Каждый торопливо берет в руки горсть земли и бросает в могилу.
Аминь!
