Рыбацкое счастье.
Я счастлив, что иначе живу,
И на мир, смотрю по-другому,
А от счастья, припаду на траву,
И она, жмется ко мне,
как к родному.
Долго я ждал своего друга, утром на автобусной остановке, но так и не дождался Сашу. Видно сильно изменился мой друг детства, постоянный напарник по рыбалкам, охотам, и прочим таёжным вылазкам, раз не явился на пункт сбора.
А причина была, очень и очень простая. Перебрал Сашка спиртного, и все трататушки перепутал. Хотя сам, ещё вчера вечером, звонил мне и говорил: - Смотри Григорий, не опаздывай, и пораньше на остановку приходи. Ведь надо еще и на электричку успеть – смотри!
Не переживай Санька – успокаиваю я друга – Все будет ладушки! Только, у тебя, что-то язычок заплетается.
Что ты, что ты – взмолился мой друг – Да разве такое возможно! И вот, результат.
Больше ждать товарища, не позволяет время, ведь на вокзале, нас заждался Петрович. Товарищ по работе, заядлый рыбак, и любитель путешествий – Прокудин Анатолий Петрович.
Мне надо торопиться, а то я и сам попаду в некрасивое положение, как и Саша. А это для настоящего рыбака, чуть не оскорбление, как же не придти – грех большой!
Уже на перроне, я вижу Петровича, тот мечется среди отъезжающих, ищет меня.
А я-то думал, что ты уже не придешь – Радуется Прокудин. – А где твой друг? – Спохватился Петрович. Он не знает Сашку, и в этом еще одна трудность. Ведь всяко бывает, и Саню, надо ждать до последней минуты. Мы просмотрели все глаза, но напрасно, тот так и не появился. Конечно, досадно!
Электричка тронулась, и мы с другом, устроились в вагоне.
Куда едем? - говорит мне Петрович - Ведь твой друг, обещал нас собой взять. А теперь, что?
Да! Задача сложная! Лицо рыбака растерянно. Седые его волосы, разметались по буйной голове. Голубые его глаза пристально смотрят на меня: - тебе решать!
Хотя, он и старше меня на десять лет, но он геройский мужик. Этого у него не отнимешь. Хоть на край света он пойдет, если рыбацкая душа его, загорится. Поэтому я и заговорил с ним прямо, без всякого предисловия.
Сашка, мне много рассказывал о своем рыбацком месте, и я хотел бы там порыбачить – И думаю, что не надо менять свое решение, надо туда, и ехать. Отступать не в моих правилах. Речка одна, и я бывал на ней не раз, но только выше по течению. Так что на этот раз, мы сходим до ее устья, а по ходу и Сашкино заветное место найдем. Без рыбы, в любом случае, не останемся.
Как ты думаешь, Петрович – обращаюсь я к Прокудину. Авантюра чистейшей воды. Ведь все получается, как в сказке: иди туда, не зная куда и принеси то, не зная что.
Но Анатолий Петрович святой человек.
Едем, Гриша туда, куда ты хочешь ехать, а заодно и новые места посмотрим.
Мне и рыба не нужна, поймаю на жерёху, и нам с супругой хватит. Такие, вот дела.
Он улыбается мне простой и доброй улыбкой, если бы он знал, какие ждут нас трудности. А электричка летит вперёд, навстречу неизвестности, только рельсы гудят – ты куда! – Ты куда! – Ты куда!
Через полтора часа мы с Петровичем, сошли на одном разъезде, где нет ни одного домика. Голое место, не считая лесополосы, и телефонных столбов. Но мы не были одиноки, таких рыбаков, ушлых как мы, еще более десятка набралось. Все рванулись вперед, к речке. А мы с Петровичем не торопимся; пусть идут себе, и нам легче будет, по ним ориентироваться. Ведь человек не машина, далеко не умчится, а все тропинки у речки сходятся - известная истина.
Скоро мы догнали одного дедушку, ему уже лет семьдесят, он устал, и выпивший крепко. Вот и жалуется нам старый рыбак на своих попутчиков. Лицо его обиженно, что у ребенка.
Что за молодежь пошла, всю дорогу вместе водку пили. А сейчас так рванули вперед, что про меня и забыли. Им то что, мне бы их годы, и слезы покатились из его глаз. Но ничего, от себя не уйдут, и они не всегда будут молодыми – сел старик на колоду и глаза опустил в землю.
Идите хлопцы, а я тут посижу.
А слезинки так и капают из глаз прямо на землю: кап-кап.
Нет моих сил.
И травы тоже склонили свои головы, и им горько.
Вскоре догнали мы еще человек пять из той команды, что сошла с поезда. Что ж вы деда бросили – журим мы их, а тем хоть бы что. Предложил нам выпить дед, мы и пили. А что бы, там вместе идти, про это и речи не было, такие, наши дела.
Что им скажешь, посмотрели мы на них с Петровичем, взяли свои короба, да дальше пошли – Бог им судья.
Конец октября уже и забереги есть на реке, но нас это не тревожит, все дальше и дальше идем мы вдоль речки, к ее устью. Местами она так обмелела, что всего сантиметров пять воды там, не больше. А местами плесы широкие, и глубина там приличная, можно рыбачить. Но мы точно с цепи сорвались: все вперед, да вперед движемся.
Затем мы увидели большое озеро, и его решили обследовать. А там, мель кругом, только время, зазря потеряли. И снова, мы возвращаемся к речке.
Так и проходили мы до обеда в поисках своего места. Но так, и не угомонились мы. И решили плыть на лодке до Урми, все по той же речке Ольгохте.
И заплыли мы в такое мелкое место, что пришлось, резиновую лодку волоком по воде тащить. Хотя, казалось бы, что чем ближе к устью то глубина ее, должна быть больше. А тут парадокс - нет воды. Вот уже, и красавица Урми показалась.
Сидим мы с Петровичем на чьем то брошенном биваке, и отдышаться не можем.
С одной стороны релки, Урми катит свои величественные воды. А с другой стороны, Ольгохта еле струится, по отмели, навстречу с могучей рекой. Красота неописуемая, но что делать нам?
Надо решать этот вопрос. Ведь и вечер скоро. А мы все бродим, как неприкаянные с места на место.
Решили, вернуться назад пешком, до ближайшего, глубокого плеса. А это километра два будет не меньше. Но лодка всегда нужна. Ведь мелкие проточки кругом. Вот, и идет она на моей голове в полном сборе. В полной боевой готовности. Только все поменялось местами. Проясняется, весь роковой смысл поговорке: кто-то едет, а кто-то везет.
Может оно все, так в жизни и спланировано. Но мне не до этого: пот заливает глаза. Ветер парусит лодку и бросает ее на кусты, что рядом с тропой – все против нас.
Дошли мы до места, и сели отдыхать. Вот тебе, и горе-рыбаки. Уже и удали нет у нас. И времени пятый час. Но мы не сдаемся. Это не для нас. Надо ставить сетки.
Оделся Петрович в гидрокостюм и по отмели ставит сетки свои. Он без лодки обходится. Торопимся мы.
А я в лодке против ветра выгребаю. И сети ложатся не там где надо. Дурит погода. То с одной стороны ветер крутит, то с другой: что-то задумала осень. И запоздалые гуси зовут, нас с собой, в свои неизведанные дали. Всё как будто бы, перед снегом, и тоскливо чуть-чуть.
А тут подходит к нам один рыбак, что на той стороне рыбачил и говорит нам.
Мужики, тут моя сетка стоит на грузах, вы ее и перехлестнули: накрестили, значит.
Не порядок это. Надо бы снять ваши сетки, а то путаница будет.
Ушел мужик, а я принялся переставлять сети. Он прав, этот рыбак. Он первый ставил сетки, а мы уже, как гости на этом месте. Но места много, только времени, в обрез.
Ворчит Петрович – где он раньше был. Ведь, видел же, где ты сети ставил и молчал, – непорядок это, не по человечески все. Собрал я две сетки в лодку, а там семнадцать карасей, уже попались. Как говорится, с хода!
Не горюй Петрович, главное рыба есть – утешаю я товарища. Но он сердитый.
Так не делается – всё ворчит он, и лицо его очень серьезно.
И только я опять поставил сетки, как там уже рыба бьется. Но мне не до нее. Надо, еще успеть, и остальные снасти поставить. Ведь, каждая минута дорога.
А вечером у нас, уже полный садок рыбы. Большая картофеля сетка. Под самую завязку, ее загрузили.
Вот это рыбалка – улыбается Петрович – Хоть душу свою, отвел.
Только мне столько рыбы не надо. Мне килограмм пять, и надо ее, и хватит нам с супругой.
Цены растут, - уже смеюсь я – А там, ведро рыбы захочется, и так далее. Поэтому забирай эту сетку с рыбой себе. А мне, что останется - что ночью поймаем.
Бери-бери!, - говорю я своему товарищу. – Утром разберемся, на то она и рыбалка.
Я вижу, что мешок не очень надежный, особенно, где он сверху затягивается. Есть там зазор между веревками, вот это-то меня, больше всего и смущало.
Смотри Петрович, как бы рыба не ушла отсюда - показываю я другу на завязки. - Слабое место.
А Петрович только смеётся: - да, она уже дохлая наша рыба. И куда ей под веревками уйти, тут и мышь не проскочит.
Ну, хорошо – говорю я. – Ты ее, хоть в воду не ложи. В такой холод она и на берегу не пропадет.
Разве что, грызуны одолеют? И такое, ведь бывает.
Но Прокудин любит порядок. Он уже и сетку с рыбой, к колу подвязывает.
Вот теперь порядок!
Не нравится мне все это. Но я молчу, не хочу обижать Петровича. Человек он бывалый, и рыбак он заядлый. И на севере он, не один год жил. Кремень, а не человек.
[justify]А погода