Театр.
- Ты, - продажная шлюха. Ты продаёшь свои слёзы и сопли за деньги, - сказал Алик.
И с его губы свисла нить слюны. Которую он подобрал согнутым пальцем. И тут же запил глотком виски. Чтобы не было так позорно.
- Я шлюха, - сказал Боб. – А ты нет? Я продаю свои слёзы и сопли за деньги. А что продаёшь ты? Ты продаёшь свои очумелые ручки, которыми тычешь в «клаву». Ты продаёшь свои кривые ножки в тапках. Ты продаёшь свою жопу, которой сидишь на компьютерном стуле. Ты продаёшь свои глазки, уже полуслепые от экрана. Ты продаёшь свои ушки, которыми пытаешься уловить, что там говорит по мобиле Динка на кухне. Ты не можешь оторвать жопу от стула. Не можешь забрать у Динки мобилу, взять её за жопу и отвести в кино. Ты занят. Ты уже продал свой мозг за деньги. Вместе с ручками, ножками, глазками, ушками, яйцами и ревностью, которая тебя мучит.
- Не мучит, - огрызнулся Алик.
Хотя противоположное было написано неоновыми соплями на его лбу.
- Я схожу со сцены, - сказал Боб. – Я выхожу из театра. Я снял грим. Но на улице начинается другой театр. Театр одного актёра. Я захожу в бар. Я надеваю улыбку. Я снимаю девочку…
- Держись подальше от Динки, - прошипел Алик.
- …я буду цепляться к Динке, - продолжил Боб. – Потому, что это единственная возможность зацепить тебя. А её цепляю не я. Её цепляет возможность снять грим. И надеть другой. Мы все такие. Это единственный способ не сойти с ума на панели, на которой мы все живём.
- Не обязательно быть размалёванной шлюхой, - едко сказал Алик.
- Слова, это тоже грим, - усмехнулся Боб. – Можно сказать «шлюха», можно сказать «актёр». Все продают себя, так или иначе. Футболист продаёт ноги. Ты продаёшь голову. Бармен продаёт тебе рюмку виски. Это всё называется словом «труд». Словами мы продаём себя, словами раним конкурентов в очереди за ролью.
- Я сейчас нажрусь и не буду играть никаких ролей, - угрюмо сказал Алик.
- Это тоже роль, - кивнул Боб. – Которую ты уже примеряешь. Она не выигрышная. Попробуй другую. Роль «крутого мачо». Иди домой, сорви с Динки её ролевой халатец и трахни прямо на кухне. Раком. Как друг, могу отдать тебе последнюю таблетку «виагры». Утром, легко сыграешь роль пуделя с языком. Сам выпадет, после таких нагрузок. От одного аффекта, - к другому. Простой актёрский приём. Очень эффективный в семейной жизни.
- А губная помада у тебя есть? – Мрачно спросил Алик.
- Нет, - ответил Боб. – Но могу поставить синяк под глазом. Для брутальности.
- Сам справлюсь, - угрожающе произнёс Алик, отрывая задницу от стула.
- Твой выход, - сказал Боб.
И проводил его аплодисментами.
