СМЕРТЬ ХУДОЖНИКА

Как-то раз паук Прохор нашёл под кустом кем-то забытые  гуашевые краски и кисть.
- А это идея!  -  подумал он.
Следом, уже недолго думая,  Прохор купил себе мольеровский берет (набекрень) и шейный платок, который он небрежно повязал на тонкой шее пионерским узлом. Затем нацепил  новую  замшевую  курточку. А для понта у него изо рта торчала короткая трубочка, которую он, причем,  не курил.
И Прохор объявил  себя художником.

Теперь он целыми днями бродил по окрестностям,  набирался впечатлений и ловил вдохновение (он так говорил).
Потом в домике, закрывшись ото всех, вдохновенно писал.
Сначала он свои картины дарил знакомым, потом – знакомым знакомых, и далее всем, кто попадался ему на глаза. Вскоре не было ни одного жилого места, где бы его  вдохновение  не оставило свой живой след, в виде готовой картины.

Как-то муха Жужу спросила у него:
- Я интересуюсь! А чё ты всё время рисуешь пишешь одно и то же – листья?
- Не «рисуешь», а «пишешь» - надо говорить. Пойдем, покажу! - ответил  Прохор и повёл её в дом.
И тут выяснилось, что Прохор искал в лесу подходящий лист в натуре, прикладывал его к холсту или листу бумаги, и затем - обводил карандашом. А после добросовестно закрашивал внутреннее пространство обведенного листика зеленой краской.
- Ты – художник от слова «худо»!» - объявила приговор Жужу.

Прохор сорвал с шеи платок и швырнул берет в стену.
- Ты ничего не понимаешь в искусстве! Я творю вечное! Что такое листья деревьев? Осень насупит, и нет листа! А я дарю ему  вечную жизнь – на моих полотнах! - заорал он.
- Куда, ужжж! Нам, ужжж! Мазила ты, а не художник! – захохотала Жужу.
- Художника каждый может обидеть. Тем более, паука! Эх, ты! -  горестно сказал Прохор и в сердцах выкрикнул. - Тебе не понять! Я писую вечность!
Но вопль  тонкой души творца утонул в  визгливом  хохоте безмозглой  мухи. 
Так погиб ещё один великий художник!