По линиям ладони ищет день
переплетенье выходов и входов,
но, отражённый в ледяном дожде,
теряется под хлябью небосвода
в туманной взвеси, поглотившей свет,
пытаясь о тепло руки согреться,
проникнуть в средоточье аюрвед,
в глубинное живое интермеццо,
пульсациями фоновых надежд –
в глухие тоны напряженной плоти,
за тонкий слой покровный цвета беж
на самой ломкой и высокой ноте,
которой нечем противостоять,
когда как недосказанность зияет
сомнительного счастья благодать
в проёме наступающего мая,
когда привычка нежность усмирять
в отсутствии прикосновений свыше
не в силах больше ни терпеть, ни ждать,
и в предвкушенье учащённо дышит.
|
