Ну, что же ты замолкла, поэтесса,
На самом пике совершенных нот.
Иль напугалась очередного стресса,
Иль докопался до тебя глазастый крот.
Нельзя же так: исторгла звуки песен,
Мы уши распустили от тоски,
И слушали, как бьют в порывах весен,
Сердца влюбленных, давит на виски,
Бессонный жар нагретый страстью крови,
И поцелуи, ласки невпопад,
Не могут утолить толику чистой боли,
И умирают у злаченых врат,
Так не вкусив блаженств от кущей рая.
Ты ножкой Терпсихоры жизнь лаская,
Не ведаешь, чего же ты творишь,
Очами страсными желанья плоти зришь.
Смелее, дева, жмись горячей грудью,
Пусть тайна растворяется в веках,
Пусть нам достанутся вердикты древних судей,
И мы познаем высшей воли страх.
Все уплывет в простор твоей вселенной,
Или спалит забвенья летний зной,
Все, что достигло славы воскресенья,
Когда родится в небесах герой.
Не отвергай руками наслажденья,
Прижмись сильнее к пламенной груди.
С тобою мы великой цепи звенья.
Ты за собой потомками веди,
Жизнь зарожденную грехом больным Эдема,
По хитрости соблазнов сатаны.
И дочери, рабыни из гарема,
И палачи твоих следов сыны. |
