Алдона

Костёл, орган, звучит минорный Бах,
распятие, от витражей свеченье.
Восторга слёзы на твоих глазах.
И Матерь Божья. И благоговенье.

Алдона! Как была прекрасна ты!..
Твои персты, сжимающие чётки...
И сожжены без жалости мосты,
и я уже почти католик кроткий.

Ты говоришь с акцентом. Я — чужак.
Я — оккупант, хоть и совсем не русский...
Бриз Балтики и пляжный тот лежак,
песком присыпанный и безобразно узкий...

Алдона! Где ты?.. Как ты?.. Кто с тобой?..
Он любит?.. Он, конечно же, католик?..
Ты помнишь пляж, песок, лежак, прибой?..
И как прощались, и в кафешке столик?..

Я ничего тебе не обещал.
Ты мне рукой махала на перроне...
Не уезжал тогда я — убегал,
скрыв малодушие в заплёванном вагоне.

Эту историю мне рассказал один знакомый, служивший в начале 80-х
в одной из воинских частей, недалеко от литовской Клайпеды.

08.08.10г.