Био-панк

            — Я красавчик? — спрашивал Кутун Чуберко, глядя на своё отражение в зеркале.
            — Ты красавчик, — говорила Юрия Шприц, смотревшая на него с обожанием.
            Его ладное мускулистое тело всем своим видом свидетельствовало: в мире есть такие биологические формы, в которых не найдёшь даже капли жира. Он действительно был красавчик — и лицом, и всем прочим своим телом — по совершенному античному образцу.
            Иногда он шёл в дальнюю часть сада, где располагался старый колодец. Там он, упростившись до инфузории, нырял в прохладную тёмную воду, в которой жили мириады существ, похожих на него. Особенно много их было в пространстве солнечного луча, который, пробившись сквозь листву деревьев, падал в колодец, пронзая его до самого дна. Бесчисленные существа, словно крохотные галактики и кометы, роились в нём, создавая ощущение беспредельности. Бо́льшая их часть была дружелюбной. Но некоторые пытались Чуберку съесть, никогда, впрочем, не успевая.
            Юрия Шприц, чувствуя опасность любящим сердцем, всегда извлекала его из колодца в самое последнее мгновение, так что хищники оставались с носом. В ведро, правда, помимо Кутуна, попадала масса и других существ, но Юрия выплёскивала их вместе с водой обратно в колодец. Чуберку же она сажала на кончик своего пальца и относила обратно в дом, где они долго сидели в креслах, мокрые, взъерошенные, думая каждый о своём. Это молчание всегда заканчивалось одинаково. Юрия вдруг предлагала:
            — Кутунчик, а хочешь, я рожу тебе Ляльку?
            — Не, — отвечал он капризно. — Ляльку не хочу. Хочу Ваньку.
            Юрия Шприц покорно соглашалась:
            — Хорошо, пусть будет Ванька.
            — И чтобы с голубенькими глазками. И чтобы на флейте играл. И чтобы на лбу вместо рожек — мягкие ложноножки, как у меня.
            — У Ляльки не может быть ложноножек. Она же девочка.
            Чуберко глядел на неё укоризненно.
            — Я ведь про Ваньку говорю, — напоминал он ей мягко.
            — А-а... Ну, ты мой красавчик.
            — Я зна-аю.
            Они весело смеялись, целовались, а потом снова надолго замолкали.
            Однажды Юрия забыла Кутуна на подоконнике, и того унесло ветром в пустыню Сахару. Там местные дого́ны научили его ездить на верблюдах, добывать воду под слоем песка, вонзать копья в тело свирепой чупакабры. А однажды странные существа со звезды Сириус сказали ему, что он очень красивый, и предложили отправиться на их родину на звездолёте. И он согласился — улетел, потому что молва донесла до него, что Юрия Шприц, не выдержав разлуки, умерла от тоски. И это значило только одно: никто более на Земле не будет называть его красавчиком... А вот на Сириусе всё может быть совсем по-другому...