«Оптимизм» 2-й тур 2-я группа 2-й поединок

Сегодня у нас очередной поединок в конкурсе «Оптимизм».
Тема – «Оптимизм». После такого рассказа поднимается настроение и хочется жить.
Объём от 3000 до 20000 знаков.

Оценивать поединки может любой автор Фабулы, независимо писатель он или поэт. То есть любой автор Фабулы, независимо от того, участвует он в конкурсах или нет, может проголосовать за понравившийся рассказ. И его мнение будет учтёно.
Каждый голосующий сам решает, насколько рассказ соответствует данной теме, соответствует ли по объёму и так далее и тому подобное. На основании этого может, но не обязательно, снижать оценку.
Каждый голосующий имеет права каждому автору поставить 0, 1 или 2 балла, по принципу:
0 баллов – рассказ не очень;
1 балл – нормальный рассказ;
2 балла – рассказ хороший.
То есть, все возможные оценки: 2:2,  2:1,  1:2,  2:0,  0:2  1:1,  1:0,  0:1,  0:0.
Не забудьте указать в пользу какого рассказа.

Гости, клоны, анонимы комментарии писать могут, но оценки ставить не имеют право.
Спорить, хвалить или критиковать произведение, можно всем, кроме участников.
ГОЛОСОВАТЬ В СВОИХ ПОЕДИНКАХ, КОММЕНТИРОВАТЬ СВОИ ПОЕДИНКИ ДО ОБЪЯВЛЕНИЯ РЕЗУЛЬТАТОВ – НЕЛЬЗЯ!!!
ПОЖАЛУЙСТА, СОБЛЮДАЙТЕ ЭТО УСЛОВИЕ!!!

Итак, сегодня встречаются рассказы «Предвкушение» и «Сходство».



Предвкушение

"Есть два взгляда на будущее. Один - с опаской, другой - с предвкушением . " Джим  Рон - американский оратор.

У нас слишком динамичная жизнь. Мы куда - то бежим, события мелькают одно за другим, часто не оставляя никакого следа ни в памяти, ни в душе. Редко планируем, а предвкушаем еще реже. Ну, разве что чувство зависти окружающих при виде крутой покупки.
Хотя некоторые мечты и ожидания знакомы всем.
- С каждым годом все раньше и раньше, уже начиная с октября, нас начинают готовить к празднованию Нового Года. Еще и снега нет, а елки наряжены в каждом магазине, от выбора украшений разбегаются глаза. Истерия нарастает с каждым днем - реклама, советы в чем встречать, что готовить, чем задобрить.  В городе не протолкнуться - люди лихорадочно скупают все подряд.
Мы тоже попадаем в эту круговерть - подарки, наряды, стол, елка. Часто готовимся отмечать семьей, реже с друзьями.
Предвкушение праздника нарастает примерно до второй половины ноября, да так, что нет сил больше ждать. А потом начинает отпускать. Начинаешь планировать, готовиться основательно, благо время еще есть. Уже и снег выпал, все светится на улицах и в домах. И опять ожидание праздника, счастье, предвкушение теплоты и благодати заполняют тебя целиком.
Вечер последнего дня года самый уютный. Тихо бубнит телевизор, на кухне почти все готово, сверкает елка, наглажены платья. Еще немного и мы начнем праздновать. Предвкушение праздника в каждом уголке дома и в любом из нас. Потому что скоро случится волшебство и потому что под Новый год мы, как маленькие дети, искренне верим в исполнение наших самых смелых желаний.
Ожидание Нового Года несравнимо ни с чем. Независимо от возраста, это сказка, красота и добро.
- Кто бы что ни говорил про свой День рождения, а ждут его все, без исключения. Примерно за месяц начинается опрос общественного мнения знакомых и родственников. Вопрос один - где? Вариантов множество, но ты-то еще перед началом опроса знаешь ответ. Дома. Или на даче.
И подешевле, да и с душой. Украсим дом шарами, будет красиво. Список приглашенных тоже составлен заранее и ты в ожидании праздника. Это твой день и только твой.
Но как всегда перед праздником наваливается гора работы, ты сидишь до ночи, чтобы освободить завтрашний день. Не получается, пол Дня рождения проводишь на работе, ну и конечно тебе уже не до шаров.
Половина гостей не пришли, некоторые даже не предупредили.
Ты сидишь с пришедшими тремя по-настоящему близкими и тебе хорошо. Уютно горит лампа на столе, закуска, торт. День рождения удался, как всегда. И пусть не так, как мечталось, но это и лучше.

Еще одно волшебное предвкушение -  отпуска. Планы начинаешь строить с осени. Куда полетишь, что посмотришь, в каком море будешь плескаться. Или не так - пойду, наконец, подтяну английский, на йогу, займусь бегом, буду много читать. Высплюсь.
С моря конечно вернешься так, что завтра уже на работу. И первый день после отдыха будешь не в себе.  Или весь отпуск пробегаешь с нужными документами. Может быть, просидишь в очередях в поликлинике. А когда этим заниматься? Но в первый же рабочий день начнешь думать о новом отпуске. Уж он-то будет не таким, как этот.

Предвкушение весны, тепла и возрождения - это то, чем мы живем. Устаем от городской серости, холода, короткого дня и плохого настроения.
Передовые начинают походы в садовые магазины в январе. Присматриваются, кое - что незначительное покупают.  Февраль, март - праздник для дачников. Вытащены на свет все потайные плошки, готов грунт, настроены фитолампы.  В магазинах очереди за семенами.
Но основные потрясения впереди. Начинается продажа цветов. Невозможно не потерять голову. Хочется все. Здравый смысл уходит под натиском гладиолусов, лилий, георгинов, пионов и других экзотических цветов, которые, фиг его знает, приживутся ли в нашем климате.
На фоне этого из следующего испытания ты гордо выходишь, чувствуя себя хозяином положения. Кода начинают продавать кустарники и деревья, ты спокойно берешь всего штук пять - семь, хотя у тебя все есть, и оправдываешь себя вполне логично - а вдруг вымерзло?
Растаял последний снег, дни становятся все теплее. С утра поют птицы. Но весна наступит только тогда, когда пройдет первый дождь. Он смоет пыль, плохое настроение, недомогание. После дождя так вкусно пахнет набухшими почкам, маленькой еще совсем травкой, теплым ветром и чистотой.
Будет все - дача, лето, цветы, солнце, сосны, рыбалка. Будет моя внучка, которая растет, много говорит, поет и спрашивает. Буду и я.
Без мечты, без надежды и упования жить нельзя. В толковом словаре Ушакова слово "Предвкушение" объясняется как: "Мысленное ощущение чего-то заранее, предварительное переживание воображением чего-нибудь (ожидаемого).
Все так.



Сходство

Жил-был писатель Алексей Петрович Шушин. Хороший, читаемый. Рассказывал  о простых людях, с совестью, стремившихся жить  по правде, имевших от этого  массу  неприятностей. Кто не помнит «Колуны-топорики», «Валенки-завалинки», «Волю вольную». Как выворачивала читателей наизнанку «Черная рябина», рассказ о человеке с изломанной судьбой. Боролся он за честную жизнь, да поздно, не отпустила чернота, погубила. Как фильм про то сняли, все женщины страны  слезами заливались.
Несправедливо,  говорили  сквозь  всхлипывания,  неправильно.  Если  такие гибнуть  будут,  кто  же  останется?  Так  понравился  герой,  поверили  ему.
Самому Алексею Петровичу тоже верили. Писали много. О тяготах, несправедливостях  жизни.  Никому  отказа  не было.  Всю  боль  людскую через  себя  пропускал.  Знал  что  это  такое.
В  четыре  года  отца  лишился.  Петр  Акимыч  Шушин  был  молод, красив,  хозяйство  вел,  как  никто  иной.  В  доме  всегда  достаток  был. Жена,  мать  Алексея  Петровича,  чудесной  женщиной  была.  Запал  на нее  один  сельский  мерзавец  да  донос  на  Петра  Акимыча  написал. Арестовали.  Увезли.  Пропал. 
Мать  Алексея  с  младшей  сестрой  одна  растила.  Заявился  тот  поганец, так  едва  на  вилы  не  насадила.  Еле  ноги  унес.    Неделю,  потом,  ареста ждала,  но  у  того  на  бабу  донос  написать  духу  не  хватило.
Алексей,  как  подрос,  все  допытывался,  кто  отца  погубил.  Молчала. Знала  горячий  характер  сына,  отцовский.  Отомстит,  убьет  обидчика. И  на всю  жизнь  уйдет  в  черноту,  под  колючую проволоку.
Лишь,  когда  тварь эта  кони  двинула,  созналась  сыну,  кто.
Спасибо,  мама,  обнял  он  ее,  спасла  мою  судьбу.
Позже,  как  известным  писателем  стал,  появилась  возможность  в  отцовской  судьбе  покопаться.  Узнал,  что  осудили  Петра Акимыча на  десять  лет  и  отправили  в  только что  созданный  лагерь,  на  добычу золота.  В  первую  зимовку  все  погибли,  до  последней  собаки.
Так, что знал Алексей Петрович горе человеческое. Чужую беду воспринимал, как свою. Вот и не выдержало  сердце.  В  сорок  пять. Прямо  за  письменным  столом.  Большой  роман  писал,  о  войне  народа,  отчаявшегося  в  поисках  справедливости  против  в  конец обнаглевшей  власти.  Как  жестокость  вытесняет  сам  ее  смысл.
  Остались  любящая  жена,  трое  детей,  младшему  и  года  не  исполнилось. Горе,  печаль.  У  многих  тогда  сердце  сжалось.
  Прошло  время.  Все  успокоилось.  Жизнь  сильно  поменялась.  Но  имя писателя  среди  тех,    в  ком  совесть  живет.  Книги  его  до  сих  пор  с  интересом  читают.  Дети  выросли.  Жена  новую  жизнь  наладила. Все  путем.
Мало кто  не  знает сегодня Сергея Лебедева, остроумного юмориста и одного из  руководителей шоу «Сибирские  вареники».  Как  начал юморить,  с  клуба  веселых  и находчивых, так, до сих пор, остановиться не может. Несет людям радость. Образы его  просты, наивны, обаятельны. Чего стоит деревенский мужик, звонивший по  пульту  от телевизора. Однако, первым из них был парень в красной  рубахе, неуловимо  похожий  на героя «Черной рябины». Возникало ощущение, что  Лебедев  о  сходстве  даже  не  догадывается. Само выходит. Непроизвольно. Образы, созданные творчеством Алексея Шушина, подходили ему идеально.  Причем,  не  по  умелому  лицедейству, а  сходству внутренней сущности. Тогда и возникла шальная  мысль о  возможной  связи юмориста с знаменитым писателем. Предположение, основанное  на  голой  интуиции. Внешнего  сходства  никакого,  но внутреннее  совпадение  удивительное.
Разгадку дала сама жизнь. Наступила у Сергея Лебедева круглая дата. Праздновал  весело,  с  размахом,  на  сцене,  где  представил публике  своего  отца.  Пожилого,  но  крепкого  и  бодрого  человека. Похожего,  до  ужаса,  на  Алексея  Шушина.  Только  черты  его  были более  резки.    Вылитый  Петр  Акимыч.  А  как стал  стихи  читать, один  голос    с  писателем.    По  возрасту  на  десять  лет  младше. Родился  за  два  года  до  войны.  В  местах  далеких  от  родины  того.
Двое не первый день  шли  по  зимней  тайге.  Заключенный  и  врач. Остальные  остались в лагере, превратившемся в общую могилу. Продукты были. Силы  тоже. Как  к  людям  выйдут,  не знали. Что будет, не знали. Был медведь-шатун. Доктор не успел.  Заключенный  остался  один.    Над  убитым  медведем  и  истерзанным товарищем.  Появились  новая  одежда,  новые  документы.  Свобода утвердилась  формально. 
Лебедев  я  теперь,  подумал  Петр  Акимыч,  Павел  Лебедев. И  пошел  дальше,  куда  глаза  глядят.    Прошлой  жизни  больше  не  было.
Сергей  целый  час  расспрашивал  отца  о  деде.  Сразу  после  вечера, как  молнией  ударило.
Не помню, сознавался  отец, мне два года было, как война началась, и его в армию  забрали.  Мать  вспоминала,  что  любила  сильно.  После того,  как  без  вести  пропал только для меня жила. Другие мужчины для нее  после  отца  не  существовали.
  Хотел  Сергей    сказать  отцу,  кто  его  старший  брат,  а  ему  дядя, да  передумал.  Неизвестно,  как