Болотов и Богородицк. Гимн во славу Родины

талант Болотова и завязавший с ним дружескую переписку, побуждая его писать и присылать в Петербург статьи, образцы пород и “всякие редкости”. К Болотову был неравнодушен и замечательный наш издатель, критик и писатель Н.И.Новиков. А это всё были люди передовые, грамотные во многих вопросах, которых, как стреляных воробьёв, на мякине было не провести и не купить на подделку дешёвую, второсортную…

И ещё обязательно надо упомянуть в связи с этим, коль уж была затронута эта тема, что журналы, выпускаемые Болотовым, содержали большое количество рисунков и акварелей, единственным автором которых, опять-таки, был он сам... Вообще же, рисование занимало огромное место в его жизни: он был добротным художником помимо всего прочего, таланту и мастерству которого позавидовали бы многие сегодняшние раскрученные кумиры - бездари и холстомараки.
Так, регулярно отправляя в «Труды Вольного Экономического общества» свои статьи, Андрей Тимофеевич неизменно сопровождал их собственными иллюстрациями - для лучшего понимания и усвоения темы. Когда же после смерти Екатерины Второй он вернулся на постоянное жительство в родное Дворяниново, оставив службу и должность управляющего Богородицким уездом, то там, на родине, он наконец закончил работу над капитальным трудом - «Яблочных книгах», - состоявшим из 7-ми увесистых томов. И к этим рукописным томам прилагались ещё и - внимание! - 3 тома акварельных рисунков.
Всё это о том говорит, что работу достаточно уже престарелый учёный проделал тогда титаническую, описав и зарисовав в итоге 661 сорт яблок и груш. И ещё прибавьте сюда, что созданию книги предшествовало огромное количество опытов…

Завершить же данную главку очерка всенепременно хочется вот какой мыслью, крайне важной, на скромный авторский взгляд, для лучшего понимания личности нашего героя. Первая официальная работа Болотова по садоводству появилась в 1778 году, когда её автору было 40 лет от роду. В 1830 году он завершил свою последнюю работу, когда ему было 92 года уже, и посвящена она была всё тем же фруктовым садам России.
Так вот, семь томов его последнего прижизненного труда с полным названием «Изображение разных пород яблок и груш, родившихся в дворяниновских, а отчасти и в других садах» были безвозмездно и без-корыстно переданы Российскому обществу любителей садоводства - будущим российским учёным-ботаникам и селекционерам в дар и посильную помощь. Берите, мол, люди добрые, святорусские, пользуйтесь на здоровье, растите сады прекрасные и плодоносные! Украшайте и укрепляйте ими матушку-Россию, делайте её недоступной для недругов-супостатов!
За этот без-ценный дар по праву и вполне справедливо “отцом российской научной помологии (яблоневедения)” окрестили Болотова русские садоводы. Его, а не Ивана Владимировича Мичурина, при всём уважении и благодарности к последнему…

5

В течение 10-ти лет издавая журналы «Сельский Житель» и «Экономический магазин», Болотов, несомненно, проявил себя и как талантливый журналист, и как умелый организатор выпуска первых российских печатных СМИ, и как популярный агроном и экономист, к тому же, большой знаток своего дела; а его журналы стали подлинным памятником русской научной мысли.
Однако печатные СМИ - газеты и журналы, - это оперативная и достаточно поверхностная информация на злобу дня, которая необходима, да, - но срок жизни её очень и очень короткий. Газеты живут всего один день: их прочитал и забыл; журналы - чуть дольше.
Андрей же Тимофеевич думал о Вечности постоянно, о Боге и будущей встрече с Ним. Поэтому-то он был поистине неудержим и неустанен в поисках Истины, как и в своём могучем стремлении глубоко и широко познать мiр, как только одни учёные люди это и делают, со всех сторон попытаться объять и объяснить его, и потом попробовать запечатлеть в памяти потомков. Он никогда не довольствовался малым: всегда стремился по максимуму использовать заложенные в нём с рождения таланты, способности и возможности. И чего удивляться, что после него осталось 350 томов дневниковых записей и черновиков, написанных аккуратным и чётким почерком.
В 1787 году он начинает систематически вести дневник, который в итоге оформился в замечательный памятник русской литературной и исторической мысли 18-го века - «Жизнь и приключения Андрея  Болотова, описанные самим им для своих потомков». Эти его изумительные по простоте и красоте, яркости и образности слога автобиографические записки  в 29 частях без сомнения стали теперь в ряд лучшей русской прозы того стародавнего времени. Они охватывают огромный исторический период - с 1738-го по 1795-й год включительно - и содержат ценнейший фактический материал для характеристики быта, нравов и качества русской общественной жизни той далёкой и уже почти забытой эпохи.
«Записки Андрея Болотова», или просто «Записки» - так в просторечии этот труд стали называть потомки - как уникальный исторический и литературный памятник имеют исключительное значение при изучении Русской Истории. Хотя бы потому уже, что являются единственным источником мемуарного характера, столь полно и широко освещающим различные аспекты исторического и культурного развития России во второй половине 18-го века.
И недаром в «Истории Русской словесности» писалось потом, что наша литература 18-го века обладает поистине драгоценными мемуарами, которыми мы, православные русские люди, можем по праву гордиться как памятником редким, почти единственным в своём роде. Этот памятник - «Записки Андрея Болотова», которые-де являются подлинной энциклопедией русской народной жизни 18-го века. Ими автор как бы широко открыл ворота замордованному и запретному русскому народному языку, введя в текст много пословиц, поговорок, народных выражений; и этим самым как бы предвосхитив будущий золотой период нашей литературы…

6

Итак, к написанию своих удивительных мемуаров, по-детски наивных порой, но всегда искренних и правдивых, Болотов приступил в 1787 году. Пережитое - а видел он очень и очень многое - стало основой его длительной и многотрудной литературной работы. Сам автор из природной скромности полагал, что историю своей жизни он пишет не потому, что в ней были какие-то необычайные и неординарные события, которыми он-де стремится удивить мiр. Напротив, он только лишь хотел зафиксировать для потомков те происшествия, которые показались ему интересными и значительными.
«Не тщеславие и не иные какие намерения побудили меня написать сию историю, - признавался он в предисловии, - мне во всю жизнь досадно было, что предки мои не оставили после себя ни малейших письменных свидетельств… Писал не в том намерении, чтоб издать в свет, а единственно для удовольствования любопытства моих детей и тех моих будущих потомков, которые похотят обо мне иметь сведения…»
Таков был главный, стержневой лейтмотив, или писательский пафос, если хотите, всего огромного по объёму произведения: не славы и денег ради, а исключительно для пользы дела, для удовлетворения законного любопытства детей и внуков к деяниям своих отцов. И только: ничего личного, как говорится, и ничего корыстного.
Завершённые в 1816 году, мемуары в максимально-полном своём варианте (на который впоследствии опирались и ориентировались все последующие редакции) увидели свет лишь в 1870-1873 годах, то есть через 40 лет после смерти автора (хотя отдельными частями «Записки» начали издаваться с 1839 года). Вышли они тогда 4-томником в Приложении к журналу «Русская старина»; к печати были подготовлены М.И.Семевским, который предварил текст «Записок» вступительной статьёй. 
Второе, сокращённое издание в 3-х томах в России вышло в 1931 году, уже в советскую эпоху. И всё. Более главная книга Болотова в царское и советское время не переиздавалась.
А жаль. Ведь автор всю душу в неё вложил, все накопленные знания, богатейший жизненный и философский опыт. И ни разу не погрешил против истины - ни разу!!! Великое достижение писательское - отсутствие лукавства и позы, чему у него многим нынешним графоманом и рифмоплётам неплохо было бы и поучиться!...
При жизни рукопись самолично была им аккуратно переплетена в отдельные тома и по обыкновению снабжена рисунками. Умер Андрей Тимофеевич спустя 17 лет после завершения своих «Записок». Работу над мемуарами отца продолжил уже сын его, Павел Андреевич, а потом и внук, Михаил Павлович, добавившие к отцовским и дедовским черновикам свои собственные впечатления и наблюдения…

7

Из опубликованных болотовских «Записок» историки и литераторы многих поколений россиян благодарно и с большою пользой для себя черпали без-ценные сведения:
- о жизни и быте дворян и их помещичьем хозяйстве, а также о нравах и воспитании дворянской молодёжи второй половины 18-го века;
- о подвигах русской армии в без-смысленной и ненужной нам Семилетней войне (молодой Болотов был участником первого похода против Пруссии в 1757 году);
- о кровавом дворцовом перевороте 1762 года, свергшем с Престола и лишившем жизни Императора Петра III;
- о чумном бунте и широкомасштабной крестьянской войне 1773-1775 годов - народной реакции на переворот, - и нешуточной панике дворян во время той войны;
- о настроении русской вельможной знати в годы Французской революции конца 18-го века и ещё о многом-многом другом,
- черпали и не переставали удивляться глубиной болотовского духовного зрения, его подкупающей житейской мудростью, опытом, психологической примечательной цепкостью, что особенно ценно и важно в любом сочинении и во все времена. Ничто не укрылось, казалось, от всевидящего ока мемуариста, ничто не прошло стороной мимо резвого его пера, не кануло без-следно в Лету.
Про Семилетнюю войну (1756-1763 гг.), сыгравшую, как и любое неординарное событие Истории, заметную роль в жизни Андрея Тимофеевича, стоит упомянуть особо. Потому что младший офицер Болотов «многого хлебнул на военных дорогах. Был он и квартирмейстером, и ротным командиром, месил грязь пешком, мёрз в маленьких своих санках, отогревался у костров и всё это запечатлевал в своей памяти. Русская армия одержала ряд блестящих побед; особенно знаменательным было сражение под Егерсдорфом, так ярко и детально описанное впоследствии Болотовым. Андрей Тимофеевич действительно был зорок, внимателен и отметил и нерасторопность командиров, и недостаток пороха, и неумелость многих распоряжений, и чрезмерную храбрость русского солдата…» /В.Н.Ганичев «Андрей Тимофеевич Болотов»/.
А если прибавить ко всему этому, что Болотов, как писатель, отличался ещё и завидным для рассказчика качеством: обладал богатым образным мышлением и мог как никто красочно, сочно и динамично представить событие, и потом в точности переложить его на бумагу простым и доступным языком, - то можно понять, какой популярностью пользовались его «Записки» в России среди самых широких слоёв населения после выхода в свет в начале 1870-х годов. Даже в романах и повестях того времени редко можно было найти столь захватывающие описания и сюжеты.
Да что говорить про “мелкотравчатых” и посредственных историков-летописцев и сочинителей, или простых обывателей без-таланных, “клюющих” буквально на всё, на любую