темноте и вечном покое в тёмной пещере по верному научению своего бедного предшественника. Ведь, если думать прямо о них, это всё равно, что кричать в темноте у костра: «Я здесь!». Они чуют мысли о них, потому что всякая мысли зовёт к себе то, о чём думаешь, трогает его, но не всегда объект приходит на мысленный зов. Чаще всего, никого и никогда не получится заставить прийти таким образом. Но не в этом случае. Только не в этом, Пожиратели, бывшие ящеры, чуяли всё, с ними связанное. И шли на ничего не подозревающую добычу, нападая лишь нахрапом, не планируя и не обдумывая свои нападения, как волки или львы. Ума не хватило бы на это.
Совет «не думать прямо» сработал уже не единожды, и человек как бы пропал из поля зрения бесплотных охотников. В ярости они буквально просвечивали всё в подвале взглядами, которые при попадании на Михаила ощущались как ярко-алые, ярче свежей артериальной крови, волны нечеловеческого ненависти и столь же нечеловеческого голода. Но человек держался, ум не давал паниковать, открытая паника для охотников, что запах мяса в лесу. Зная это, он дождался, пока они не уйдут.
Через час они ушли, и Михаил осмотрелся, а затем пошёл наверх на перерыв.
Но не дошёл. Страшная двухметровая пасть прямо из коридора устремилась на него, и душа человека оказалась в пасти древнего монстра. Михаил не учёл, что динозавра, как крокодилы, могли часами лежать в засаде неподвижно. Он не смотрел фильмы про природу, которых тогда еще не было, и не знал, что кархародонтозавры и при жизни вели себя так же, как в посмертин, ставшем для них жизнью дольше, чем для кого— то в истории мира. Жившие в тогда ещё болотистой и лесистой Сахаре, они нападали на всё живое, размером сравнимое с ними, а размеры были больше разрекламированного тираннозавра. И ярость — тоже. Но она обошлась им дорого: съев без малейшего удержу всю съедобную добычу, они постепенно вымерли. И так же они опустошили мир иной. И так же были на грани вымирания, как и при жизни в мире земном.
Но всего этого Михаил не узнал до самой глубокой старости, посмотрев соответствующие энциклопедии и сравнив с увиденным своими очами, но сказать, что на самом деле три десятка лет назад случилось с депрессивным вялым стариком, он не решился. Охота ещё людей пугать, помочь-то это им не сможет!
Но одно утешило его: когда он умрёт, знал он точно, их уже не будет. Он чувствовал, что на том свете случилась их окончательная смерть — сожрав все, они гибли от голода и пожирания в итоге друг друга, лишь бы вкусить жизни снова. История трагедии и смерти 110-миллионолетней давности повторилась и закончилась раз и навсегда.
Михаил был спокоен при жизни и на смертном одре.
Всё закончилось.
Прекрасный вечер в багровом сумраке.
— Что ж, добрые люди, наш прекрасный вечер не может быть полным, если мы не обсудим всё, как делаем уже много лет. — бас Негра в килте прорезал собой ночь, как бы дополняя сё глубиной. Внимательные чёрные глаза под чуть седыми бровями смотрели на гроих собеседников, а дым заставлял их немного слезиться.
— Я согласен, — ответил Водитель шестого трамвая, залпом выпив стаканчик водки и закусив её свежим, хорошо вымытым помидором, — Как и говорилось раньше, склонность человека к насилию видна и у всего живого. Но он может просто не давать ей воли, и она не проявит себя, как проявился этот порок у продавца в пивнушке, который мог просто устроить Порифия па работу и не давать пьянствовать, а Пупила и вовсе посадить в террариум или кому подарит, кто интересуется.
— Верно, уважаемый, — ответил медленно Камикадзе, взяв из шкатулки новую порцию табака и начав её жевать, но, сплюнув в кусты и вытерев рот заранее заготовленным белым платком, неторопливо продолжил, — а волки могли быть прогнаны прочь собаками, которые бы напрягли ум и вспомнили, кем их считают волки в действительности, и что будет с собаками после «выполнения дела мавра».
— А кархародонтозавры, увидевшие мир иной и ставшими там за счёт своей агрессии и мощи самыми сильными обитателями Вселенной, могли бы не поедать всё живое без разбору до опустошения местности, а ходить по разным местам и брать часть добычи, давая восстановиться поголовью, так сказать. — Со вздохом сказал Старик с резной тростью, вырезав по ходу разговора именно кархародонтозавра. Ящер был на охоте за людьми и уже убил одного попавшего в мир иной после битвы при Гастингсе воина, чьи ноги торчали из его двухметровой пасти.
— Вот, откуда такая странность в поведении у мифологических созданий! — едва ли не вскричал обычно спокойный Камикадзе, посмотрев на узор на трости Старика, а Негр и Старик кивнули.
Водитель тоже внимательно посмотрел на вырезанную сцену охоты и с не свойственным ему спокойствием произнёс: «Почему демоны и черти, драконы и боги древности, зная постоянные в течение веков средства защиты против них, ни разу за все годы даже не пытались научиться противостоять им. развиться? Ни разу демоны, зная про круги из мела, пентаграммы, обереги и прочее, пи разу не пытались их нейтрализовать. И договорится никто ни с кем даже ни разу не пытался, что естественно на любой войне, да и сами битвы людей с нечистью всех мастей шли как по шаблону, хотя за столько веков любой слабоумный младше бы научился избегать старых ошибок.
— Потому и не научились, потому и действовали, как заводная кукла, повторяя одно и то же, что ума-то нет совсем, и именно поэтому все действия шаблонны, инстинктивны. И все их силы ограничены лишь способом срабатывания. Так же ведут себя саламандры из бурной ледяной реки около моего родного поселения, размером с человека и живут почти столько же, но и в год, и в восемь десятков лет они выманиваются на одни и те же. глупые и простейшие приёмы! Потому что их подобие разума даже не накапливает простейший опыт! ответил Водителю шестого трамвая Камикадзе, от водки чуть вспотев.
— Да, — сказал Негр в килте, неторопливо потянувшись и снова набив трубку мятой с марихуаной, — Потому мы и не чувствуем при медитации высшего разума, духов прошлого, космоса и прочего. Не чувствуем, потому что разума гам давно уже нет. А духи прошлого давно съедены бездумными опасными тварями. И тот свет поэтому не сад, а пустырь, он давно так же пуст, как и этот. Но, съев всё доступное для пропитания и вскоре умерев с голоду, как умерли задолго до этого в ином мире летающие спрутики, в боях между собой насмерть, они оставили шанс выжить более вменяемым, разумным существам. Таким, как мы. Тем, кто знает опыт прошлого и может на его основании делать выводы, помогающие не разделить судьбу спрутиков, собак, Пупила и призраков кархародонтозавров.
— И этот опыт, ребята, и есть наше величайшее сокровище, которым мы и обмениваемся, обогащаясь так, как не обогатит ни злато, ни оружие. — в тон Негру в килте ответил Старик с резной тростью и взял у него вторую трубку, набил её предложенной мятой с марихуаной и закурил, закусив бутербродом от водителя шестого трамвая.
Вскоре все четверо задремали, но вскоре проснулись и мирно разошлись, договорившись встретить в следующей поре Белой Звезды, когда все звёзды ясны, и багрянец заката лишь украшает их вместе с чернильным небом доброй и щедрой на мудрость древней ночи.
Вечной ночи, когда уходит суета и начинается познание Вселенной.
И они все четверо или больше, если кто-то захочет разделить их дело, или меньше, если кто-то покинет их, — встретятся вновь, ибо мудрость бесценна.
Не конец, только лишь продолжение.[/justify]
