Татьяне Лаин. Приз "КОЛЕСО ВРЕМЕНИ" (имени Александра Куприна) за лучшую прозу "Синдром PICA".
ТВОРЧЕСКАЯ МАСТЕРСКАЯ ПИСАТЕЛЯ НИКОЛАЯ БРЕДИХИНА NOTA BENE.
2013 год.
В небольшой, скромно обставленной комнате сидел за столом, заваленном фотографиями, пожилой мужчина и, рассматривая снимки, улыбался, хмурился, хмыкал, что-то бормотал.
Молодые, веселые ребята улыбались ему со старых снимков. Мужчина взял фотографию, всмотрелся, задумался…
— Дед! Я дома! — громкий голос пришедшего из школы внука вывел мужчину из состояния задумчивости.
— Дед, ты где?- в комнату влетел высокий, черноволосый подросток тринадцати лет, чмокнул деда в щеку, мельком глянул на разложенные фотографии.
— Опять ностальгируешь? Хочешь погулять? Пойдем, я с тобой пройдусь, погода замечательная! А то сидишь тут, как сыч…
— Нет, Витюша, спасибо. В школе все нормально?
Мальчик подошел к столу, стал рассматривать фотографии:
— Все хорошо… Дед, а это кто?
Виктор показал на снимок группы ребят с лежащим у их ног альпинистским снаряжением и нескольких установленных палаток у подножья высокой горы.
— Это наша спелеологическая группа возле пещеры Авы. Было дело… Там я чуть не разбился… Интересная история вышла тогда..
— Так вот оно что! Ты спелеологией занимался… Дед, ты никогда мне ничего не рассказывал о своей молодости, об увлечениях. Почему?
— Да не очень-то ты и хотел слушать меня, все дела у тебя…
Виктор насупился.
— Шучу я, шучу…Боюсь, внучок, что наслушаешься моих россказней, тоже начнешь по пещерам лазить. А я не хочу этого. Это опасно, уж поверь мне, да и нечего там делать, всякое может случиться, вот как со мной… Эта история невероятная, сказочная. Только я после происшедшего перестал ходить в пещеры. Зарекся. И тебе не советую.
Витя обнял деда:- Не бойся! Меня не привлекает перспектива лазить по мокрым темным пещерам… Да и что там интересного? Сталактиты- сталагмиты? Нет, дед, не волнуйся, у меня другие планы,- мальчик мечтательно посмотрел в окно, на голубое безоблачное небо.
-Расскажи мне эту историю, дед! Пожалуйста!
— А и расскажу! Садись, пока нет бабушки, расскажу. Она мне строжайше запретила тебе о спелеологии и моем увлечении рассказывать.
Только просьба к тебе: бабке - ни слова!
— Заметано! — Виктор сел на диван, поближе к деду. Мужчина взял фотографию из рук внука, вздохнул и сказал:
— Я-то расскажу, да боюсь, ты не поверишь. Бабушка ведь до сих пор не верит моему рассказу.
— Дед, давай, не тяни! Разберемся!
Мужчина улыбнулся и начал рассказ:
— Было время, когда мы каждые выходные уезжали в горы. Сам знаешь, в Крыму гор и пещер - как семечек в подсолнухе. Сильно увлекался я спелеологией. Все мечтал открыть новую пещеру… А ведь уже женат был, дочка - твоя мама- подрастала.
Однажды к нам в группу парень пришел проситься пойти с нами на очередной спуск.
Поговорил с Олегом - старшим группы, показал принесенное с собой снаряжение: добротное, импортное, новенькое, чем сразу расположил к себе ребят. Новичка рассматривали столпившиеся около его рюкзака участники спуска, да и было на что посмотреть.
Молодой парень, лет двадцати, высоченный, под два метра ростом, широкоплечий, с огромными кистями- лопатами, цепкими и мощными. Густые, жесткие, черные волосы ниспадали на плечи, глаз мы не рассмотрели - он не снимал плотно прилегающих темных очков. Странный нос был у этого парня: длинный, прямой, но кончик носа неожиданно задорно поднимался вверх, и улыбка…. белозубая, открытая…Стоматологу в таком рту явно нечего было делать, но улыбался парень как-то хищно, неприятно оскаливаясь… От его улыбки веяло холодом, как из холодильника. Назвался он Давидом.
Старший предупредил, что маршрут будет к Чатыр- Дагу, в пещеру Авы.
Через два дня все собрались во дворе нашего спелеологического общества, и после выполнения формальностей расселись в стареньком автобусе.
В дороге, чтоб не скучать, много шутили, рассказывали анекдоты. Новенький помалкивал, только изредка улыбался шуткам ребят.
Я сидел рядом и вдруг услышал, как он тихонько стонет. Вполголоса, чтоб не привлекать внимания, спросил у Давида:
— Парень, а ты не болен, часом?
То отрицательно помотал головой и прошептал:
— Попроси остановиться, мне выйти надо. Только ничего не объясняй, скажи - просто выйти…
Я прошел к водителю автобуса, попросил притормозить, и вызвался сходить вместе с новеньким « в кустики».
Едва мы зашли за кусты, Давид повалился на землю и стал кататься, хватая руками траву и постанывая. Я во все глаза смотрел на него, да и было на что посмотреть. На какие-то мгновения его лицо вдруг превращалось в страшный звериный лик, руки становились лапами с огромными когтями, а под слетевшими очками оказались холодные желтые глаза, глядящие на мир узкими вертикальными зрачками.
Я опешил и уже готов был бежать за помощью, когда катания прекратились и Давид, как ни в чем не бывало, встал с травы и попросил:
- Никому ни слова! Я все тебе расскажу, позже. Я не оборотень. Это совсем не то, что ты думаешь…Умоляю тебя! Помоги!
Я только кивал головой, совершенно перестав соображать. Любопытство распирало меня, но я мужественно дотерпел до времени ночевки, и только поздно вечером мы, оставшись в палатке вдвоем, смогли пообщаться.
— Давид, я заметил, что ты совсем не ел весь день ничего, и от ужина отказался…
-Я ем. Вот, это моя еда, — парень вынул из кармана куртки горсть камней, сунул в рот и стал с удовольствием хрустеть ими, как леденцами.
У меня челюсть отвисла. Наверное, я глупо выглядел, потому что Давид улыбнулся своей страшной холодной улыбкой и сказал:
— Это у меня с детства. Синдром PICA, так врачи маме говорили, когда она впервые застала меня за поеданием камней. Она отнимала их постоянно, но я не мог остановиться. Я ел металлические предметы, поручни в транспорте, ручки дверные, дома съел все металлическое… Потом начались превращения: волосы стали жесткими, как проволока, глаза пожелтели, кожа стала чешуйчатой и холодной, начались припадки с перевоплощением в непонятного зверя… Я не знал, кто я на самом деле… Однажды мать зашла в комнату, когда снова начался странный приступ и от увиденного сошла с ума…
Потом я просто ушел из дома. Я все мог добыть себе сам. Крал вещи, деньги, машины, а еда была везде: камни, металл…
Надоедала машина- я ее съедал, и угонял новую…
Сейчас пришел мой срок полного перевоплощения. Я это чувствую. И хочу уйти в пещеру. Понимаешь, после последнего превращения я уже не вернусь в человеческий облик. Я буду очень большим, и не смогу пролезть вверх, ведь в пещере Авы узкий проход, я знаю, да еще и извилистый. А там, внизу, я найду себе пещеру побольше, обживусь.
Давид вздохнул и продолжил:
— Не знаю, почему я… почему мне выпала эта участь…Откуда все это взялось — тайна. Понимаю, чувствую, что жить мне надо вдали от людей и именно в пещере. А сам не смогу спуститься. Вот и хочу, чтоб не одному, а с кем-то спуститься вниз. Уходить мне надо. Ведь я вне общества, понимаешь? Меня все равно, рано или поздно поймают, посадят в клетку и начнут исследовать. А я не хочу кончить жизнь на прозекторском столе…
Помоги мне спуститься. Помоги исчезнуть.
Давид снял очки, и я снова содрогнулся: на меня смотрели глаза зверя - немигающий, холодный взгляд желтых глаз буквально пригвоздил меня к спальнику…
— Мы сможем выбрать время, чтобы ты увел меня подальше от людей? Не хочу никого пугать. Скоро, уже скоро…Хочу успеть.
Я молча кивал, соображая, как выполнить просьбу этого странного и загадочного человека… или зверя?
Утром, после приготовлений и распределения обязанностей, начали спуск.
Мы видели, что огромному Давиду трудно спускаться, и как могли, помогали, поддерживали его.
Колодец, по которому мы спускались, был и в самом деле узким и неудобным.
Промучившись с Давидом и со спуском, мы так устали, что конец пути стал настоящим спасением. Ребята косились на неуклюжего новичка, но молчали.
Не буду тебя утомлять рассказом о спуске, но все вздохнули с облегчением, когда оказались в красивой, большой пещере.
Устроив небольшой перерыв для отдыха, Олег отозвал меня в сторону и спросил, чего это я так нянчусь с новеньким. В свою очередь я спросил его, какого черта он взял на такой трудный спуск неподготовленного сопляка.
Олег хмыкнул и прошептал:
-Он мне столько баксов отвалил- вам и не снилось. После возвращения все получат приличную сумму.
— Вот значит как,- я внимательно смотрел на Олега, думая, знает ли он истинную цену спуска для этого парня. Но тот, видимо, был рад деньгам и ни о чем не подозревал.
Когда обсудили план на следующий день и разошлись отдыхать, Давид, не отходивший от меня ни на шаг, прошептал:
-Начинается…
Мы дождались, когда ребята, притушив фонари, уснули и быстро уползли в боковой ход, который присмотрели во время отдыха.
Давид стонал и двигался с трудом. Надо было успеть отвести его как можно дальше. На мое счастье ход был относительно гладкий и широкий. Мы быстро двигались вперед, и Давид громким шепотом давал последние наставления:
— Главное, ты не бойся. Когда я перевоплощусь, какое -то время мозг мой еще будет человеческим, и тебе ничто не будет угрожать. Только ты меня не убей от страха…- Давид застонал и тяжело выдохнул.
— Потом сразу уходи и сделай так, чтоб вы быстрее начали подъем. Тебя будут спрашивать, куда я пропал, отвечай, что не знаешь, что спал и ничего не видел… Как только ты уйдешь от меня, я завалю ход камнями - на это у меня будет достаточно сил.
Наконец мы оказались в узкой, но высокой пещере.
Давид упал на колени и прошептал:
— Все, больше не могу…. Отойди…
Как его крутило и било в судорогах не хочу вспоминать. На моих глазах парень становился зверем. А когда я понял, каким зверем будет Давид, испугался до состояния ступора. Все, что я смог сделать- закрыть глаза и молиться. Тело меня не слушалось, я буквально оцепенел. Разве мог я подумать, что ЭТОТ зверь не только в сказках живет?
Стоны то усиливались, то затихали, потом стало тихо, и меня кто-то коснулся. Я открыл глаза и … обмочился… Передо мной стоял огромный, в потолок пещеры ДРАКОН. Настоящий, живой, изумрудно- серого цвета, с гребнем, длинным хвостом … В его желтых холодных глазах я увидел слезы.
Эти слезы меня совсем доконали. Он приблизил ко мне свою морду, и тихонько толкнул, намекая, что пора уходить.
Я почувствовал, что мой позор в виде непроизвольного мочеиспускания вернул все чувства, и я даже смог протянуть руку и коснуться « лица» Давида.
Морда была гладкая, прохладная и мокрая от слез. Я махнул рукой и пошел назад. Оглянулся: дракон смотрел мне вслед. Я снова помахал ему рукой и ушел.
… Пробуждение мое было неприятным. На меня орали все сразу. Требовали объяснений, куда делся новенький. Я врал, как мог, прикидываясь полным придурком. Вроде поверили. Долго лазили по пещере, ходили в боковые ходы, звали, сигналили фонарями. Бесполезно. Ход в ту пещеру, куда мы ушли с Давидом, оказался закрыт огромным валуном.
Но я все равно прислушивался в надежде хоть как-то понять, где сейчас Давид, точнее- дракон. Мне очень не хотелось, чтоб его кто-то увидел. Я понимал, что Давиду нужно время для привыкания, для освоения нового места обитания.
На мое счастье занедужила
спасибо!
