Произведение «Красный Берег (Всем жертвам нацизма посвящается...)» (страница 1 из 6)
Тип: Произведение
Раздел: По жанрам
Тематика: Рассказ
Автор:
Оценка рецензентов: 9
Баллы: 35
Читатели: 2539 +1
Дата:
«Красный Берег (Всем жертвам нацизма посвящается...)» выбрано прозой недели
08.10.2018

Предисловие:
Посвящается всем жертвам нацизма
и обычной жестокости человеческой души

Красный Берег (Всем жертвам нацизма посвящается...)

                                                                                           Белоруссия, деревня Красный Берег, 1941, оккупированная территория

В маленьком классе деревенской школы шёл урок. Обычный урок арифметики: пожилой учитель Александр Григорьевич, как обычно, писал мелом на чёрной крашеной доске арифметические задачки для своих ребятишек. Только вот обычно уроки в четвёртом «А» классе проходили весело. Но теперь всё изменилось. Совсем недавно – в июне – началась война.
Что такое война? Многие ребята задавали этот вопрос пожилому учителю тогда, двадцать второго июня, когда взрослые выбегали из своих домов, слыша по радио это страшное слово. Дети не знали, чего ждать и чего бояться. Для ребят «война» так и оставалась просто чем-то, чего надо бояться так, как боятся Кощея Бессмертного, слушая сказки у горящей печки. Но в отличие от четвероклассников, Александр Григорьевич, седой, слегка сутуловатый учитель с добрыми серыми глазами, знал, что на самом деле есть война…
На фронт почти сразу ушли все мужчины и юноши – все, кто мог держать в руках оружие. Остались только женщины, дети и старики. Прошло совсем немного времени – и вскоре война пришла и в Красный Берег. Дети увидели сами, кто принёс им войну.
Фашисты вошли в деревню без боя – некому было защищать стариков и детей. Солдаты в серой форме говорили на непонятном языке, веселились, пьянствовали и делали всё, что хотели. В первую ночь немцы врывались в дома, избивали стариков и женщин, уносили с собой всё, что могли унести. Тех, у кого находили красный советский партбилет, выводили и расстреливали прямо во дворе своего дома.
На утро следующего дня фашисты согнали всех жителей деревни на площадку перед домом председателя колхоза. Капитан вермахта Ульрих Тауб – немецкий офицер в строгой выглаженной тёмно-серой форме, круглых очках и с железным крестом у чёрного воротника – объявил, что деревня переходит под его контроль. Два солдата с короткими автоматами вывели из деревянного дома председателя. Кузьму Петровича, плечистого кудрявого мужчину, которого уважала вся деревня, было не узнать: белая рубашка на нём была порвана и испачкана грязью, под правым глазом виднелся большой кровоподтёк, а у свежей раны на лбу запеклась кровь. Немец в круглых очках подошёл к председателю, презрительно окинул его надменным взглядом и задал какой-то вопрос. Кузьма Петрович рассмеялся громко и плюнул фашисту в лицо. Тогда офицер прокричал что-то по-немецки, резко выхватил из кобуры пистолет и выстрелил в председателя…
Так и дети тоже узнали, что такое война.
И всё же школьный учитель Александр Григорьевич как обычно первого сентября начал новый учебный год для своих четвероклашек. Александр, будучи до революции православным священником, верил, что детям будет легче, если они будут вместе в это трудное время – вместе друг с другом и со своим учителем. Ведь кто-то из ребят остался совсем один…
Сейчас шёл урок арифметики. Пожилой учитель писал скрипучим мелом на чёрной доске арифметические примеры, но думал он о другом.
Витя, светловолосый голубоглазый мальчишка со смешными веснушками на носу, сидел, опустив голову, на третьей парте в ряду у старого окна. Александр Григорьевич жалел этого мальчишку больше остальных детей. Десятилетний Витя потерял всех своих родных: его мать умерла три года назад, отец ушёл на фронт. А сестру недавно забрали немцы.
В тот день в деревню приехала большая крытая брезентом грузовая машина с медицинским крестом на бело-красном фоне. У детей из второго и третьего классов немецкие врачи взяли кровь на какой-то анализ. Когда анализы были готовы, женщина из медицинской службы СС – очевидно, главная здесь – скомандовала солдатам: «Всех с первой группой крови – в машину. Остальных детей обследуем в следующий раз». Нескольких семи- и восьмилетних мальчишек и девчонок фашисты забрали прямо из школьных классов. Среди них была и Маша – сестра Вити.
У четвёртого «А» в это время тоже шёл урок. Витя увидел из окна, как немцы выводят из школы ребят и сажают их в машину с крестом. Мальчик выскочил на улицу и попытался подбежать к сестре, которую солдат в каске и с автоматом уже подсаживал в кузов грузовика.
- Маша! Маша! – громко кричал мальчишка, бежав, спотыкаясь, к немецкому грузовику. – Не трогайте её! Куда?..
До машины Витя не добежал – один из солдат схватил его за шиворот и кинул на землю. Мальчик упал, ударившись лбом о камень, но попытался подняться, сквозь слёзы крича имя сестры. Тогда солдат громко проорал что-то по-немецки и изо всех сил ударил Витю прикладом по спине. Мальчишка снова упал лицом в пыль, чувствуя сильную боль: фашист наступил ему сапогом на спину, намертво прижав к земле.
Так Машу увезли – и Витя остался совсем один. Александр Григорьевич забрал парнишку к себе. Учитель, как мог, старался разговорить Витю, но тот почти всё время молчал. О чём думал и что переживал маленький одинокий человек – знал только один Бог…
- Так, ребята, – произнёс Александр Григорьевич. – Завтра будет проверочная работа. На первый урок никому не опаздывать.
Неожиданно деревянная дверь в класс распахнулась от резкого удара. Несколько сидящих за партами девочек вздрогнули от неожиданности. Вошли двое: немецкий солдат с автоматом и бывший местный бездельник Степан. Последний, как только пришли немцы, нацепил на себя старый чёрный пиджак и попросился в полицаи.
- Дядя Саша, – надменно произнёс Степан, изо всех сил стараясь вывернуться так, чтобы учитель видел повязку полицая на рукаве пиджака. – Господин капитан приказал привести тебя к нему. Беседовать с тобой будет.
- Я ещё не закончил урок, – тихо, но уверенно ответил Александр Григорьевич.
Степан замялся, но, желая казаться значительным, повысил голос.
- Господина капитана, да и меня, это не волнует. Пойдём по-хорошему.
В подтверждение слов полицая солдат нетерпеливо махнул автоматом:
- Шнель!
Видя, что дети напуганы, учитель кивнул.
- Спокойно, ребята. Тамара Петровна проведёт у вас грамматику. Завтра готовьтесь к проверочной. – Александр посмотрел на немца и полицая. – Я иду.

Учителя привели к дому, где разместился капитан вермахта Тауб. Полицай Степан открыл скрипучую деревянную дверь и пропустил вперёд Александра Григорьевича. Учитель вошёл в избу. За столом сидел сам Тауб – офицер в круглых очках и с железным крестом у чёрного воротника. Рядом с капитаном стоял офицер помладше – широкоплечий и высокий оберлейтенант вермахта, которому на вид было не более двадцати пяти. На поясе младшего офицера справа были закреплены ножны с небольшим кортиком – такой Александр видел у немца впервые.
Капитан с железным крестом взмахом руки велел солдату и полицаю выйти. Те подчинились.
- Мартин, будешь переводить, – не поднимая взгляда, по-немецки обратился капитан к стоящему рядом оберлейтенанту. – Пусть сядет. Скажи ему, что я – капитан Ульрих Тауб, комендант деревни.
Оберлейтенант не успел ничего произнести – услышав слова капитана, русский учитель сел на стоящую у деревянного стола табуретку и ответил Таубу на немецком:
- Я понял вас, герр капитан.
- Говоришь по-немецки? – несколько удивился старший офицер, внимательно посмотрев на пожилого седого русского поверх очков.
- Воевал в первую Германскую, в четырнадцатом. В Австрии, – ответил учитель.
- А, старый противник, – с полуулыбкой отреагировал капитан, откинувшись на спинку стула. – Но твоё произношение – почти без акцента. Разведчик?
- Нет, служил я простым солдатом. До войны изучал языки в семинарии, – ответил Александр.
Стоящий у стола оберлейтенант Мартин Клаус сложил руки на груди и ухмыльнулся:
- Так ты поп, что ли?
- Священник, – тихо ответил Александр Григорьевич. – До революции был священником.
- Конечно, – продолжал ухмыляться оберлейтенант. – Теперь ты учитель. Кто же позволит тебе служить в церкви? Коммунисты?
- Тише, Мартин, – поднял руку Тауб. – Александр, я позвал вас, чтобы поговорить. Насколько вам известно, староста вашей деревни отказался с нами сотрудничать. Потому – по закону военного времени – он был казнён. Это, однако, крайняя мера. Насилие для нас – не самоцель. Считаю нужным пояснить истинную причину наших действий – и политику Великого Рейха.
Капитан окинул старика оценивающим взглядом. Учитель молчал.
- Наша миссия здесь – на территории Белоруссии – освобождение населения, порабощённого советской властью, – продолжал капитан Тауб. – Вы, Александр, как человек образованный, должны понимать это со всей ясностью. Русский коммунизм поработил белорусов, украинцев и десятки других народов, лишив их права на выбор своего исторического пути. И сейчас мы, армия Великого Германского Рейха, вняв призыву нашего фюрера, предлагаем вам освобождение от красного рабства. Но нам нужно также, чтобы вы были лояльны к новому порядку. Тем, кто согласится на сотрудничество с нами, мы обещаем достойную жизнь. А тем, кто станет сопротивляться… – Офицер встал из-за стола. – Впрочем, вы всё видели сами. Поймите меня правильно: я не хочу на вас давить. Знаю, в деревне все вас уважают. Александр, нам необходима ваша помощь. Поговорите с сельчанами. Убедите их в том, что мы не враги белорусскому народу. Мы – враги советской власти, поработившей народ Белоруссии и Украины. Короче говоря, я предлагаю вам провести беседу на сельском сходе. Думаю, священнику поговорить со своей паствой несложно.
Старик сидел, опустив голову.
- Вы можете подумать, если хотите, святой отец, – мягко произнёс капитан, подходя к Александру справа. – Только недолго.
Русский учитель посмотрел на ухмыляющегося молодого оберлейтенанта, а потом – на Тауба, ответив ему:
- Герр капитан, я не могу сделать то, что вы требуете.
Ухмылка на лице стоящего у стола младшего офицера сменилась выражением явной агрессии. Капитан Тауб медленно обошёл сзади сидящего на табуретке Александра и, наклонившись, тихим, но напряжённым голосом спросил у русского:
- Почему, святой отец?
- Потому что вы принесли на эту землю боль и смерть, – ответил бывший священник.
Офицер в очках медленно выпрямился и, заложив руки за спину, сделал два шага к оберлейтенанту.
- Неужели, святой отец, – со злостью процедил Тауб, – неужели одна проповедь может иметь для тебя большую ценность, чем вся твоя жизнь? Я не требую ничего невозможного – просто убеди своих односельчан не сопротивляться. Даю тебе ещё один шанс. Соглашайся.
Пожилой учитель молчал.
- Не упрямься, поп, – насмешливо произнёс оберлейтенант Мартин Клаус. – И не надо злоупотреблять великодушием господина капитана. В отличие от него, я могу пустить тебе пулю в лоб прямо здесь и сейчас. Ну же, прими решение, старик!
Александр Григорьевич поднял глаза и внимательно посмотрел на угрожающего ему молодого нациста.
- На всё воля Божья, – ответил бывший священник.
Капитан Тауб сделал один резкий шаг к столу и, что было силы, ударил по нему кулаком:
- «Воля Божья»?! Воля Бога?! – проорал старший офицер. – Какого Бога?! Какого Бога, скажи мне, поп в отставке?!
- Бога Единого, – коротко ответил Александр.
Капитан сел на свой стул.
- Что ж. Хорошо, – продолжил Тауб спокойно, как ни в чём не бывало поправив очки. – Скажи мне, отец Александр: Бог есть, по-твоему,


Оценка произведения:
Разное:
Реклама
Обсуждение
Показать последнюю рецензию
Скрыть последнюю рецензию
Произведение («Красный Берег», рассказ, автор Владимир Вишняков) посвящено оккупации Белоруссии в годы второй мировой войны; в канун 70-летия Победы приобретает особое звучание.

Итак, деревня Красный берег. Пришли фашисты. Комендант пытается понять, почему советские люди такие упрямые и не ценят собственные жизни? В конце рассказа офицер придет к осознанию простой истины и покончит с собой.

Рассказ убедителен, темы смелости наших людей, противоречивости поведения коменданта, его раздвоение между совестью и долгом описаны глубоко и не поверить автору нельзя. Такое и на самом деле вполне могло быть.

Пожелания.

Рассказ (в целом) хорошо написан, грамотно, но мне показался неоправданно затянутым. Хорошенько почистив, текст стал бы короче, компактнее, без утраты качества.

Далее…

Цитата:

«Фашисты вошли в деревню без боя – некому было защищать стариков и детей».

Мой вопрос: куда делись защитники? Догадываясь, что этим хотел сказать автор, посмею предложить более правильный вариант, а именно:

«Фашисты вошли в деревню без боя – некому было защищать стариков и детей, так как красноармейцы под натиском превосходящего противника вынужденно отступили».

Цитата:

«За столом сидел сам Тауб – офицер в круглых очках и с железным крестом у чёрного воротника».

После фамилии капитана следует поставить точку, а остальное (до начала следующего предложения) удалить, потому что об этом уже слово в слово сказано чуть выше и для повтора нет никакого смысла.

Цитата:

«…высокий оберлейтенант вермахта…»

Правильно следует писать: обер-лейтенант. Предлагаю поправить и во всех других случаях.

Цитата:

«Капитан с железным крестом…»

Дался автору этот крест. Для чего пишет в третий раз на коротком текстовом отрезке?

Цитата:

«- Неужели, святой отец, – со злостью процедил Тауб…»

Не думаю, что офицеры немецкой армии не знали, что к бывшему священнику так не обращаются, ибо тот давно уже не «святой отец», а простой сельский учитель.

Цитата:

«Священника необходимо немедленно казнить…»

Повторяю: не священника, а учителя.

Цитата:

«- Кортик? – переспросил немец. – Он наградной. Это подарок моего отца».

Не понял: либо награда, либо подарок – что-то одно.

Резюме. Рассказ мне понравился и поэтому моя оценка – «девятка».
Оценка произведения: 9
Егор Исаев 30.10.2014
     14:04 12.10.2018 (1)
Спасибо.
     02:55 13.10.2018
     05:08 12.10.2018 (1)
1
Спасибо! 
Спасибо!
Мощная проза, пробуждающая дух, стыд.

     05:23 12.10.2018
Благодарю Вас, Надежда, за отзыв.
Приходите, читайте, это для меня важно.
     14:04 09.10.2018 (1)
Это БОЛЬШЕ ЧЕМ ПОНРАВИЛОСЬ.
У меня нет слов, они остановились в горле, в сердце.
Владимир, низкий поклон ВАМ! Это потрясающе, это ошеломительно.
В избранное однозначно.
     15:18 09.10.2018 (1)
Писалось очень тяжело.
Уверен, что это нужно.
     20:41 09.10.2018
Да.
Более чем нужно.
     14:23 30.10.2014 (3)
3
Обидно, что у такого рассказа нет ни одного комментария, как и оценок тоже. Это доказывает, насколько патриотичны на самом деле яростью пышущие патриоты-фабуляне.

Ау, братцы! Поддержите с присущей вам горячностью автора. Неужто жаль парочки добрых слов?
     14:06 09.10.2018
Вы правы! К стыду своему только сейчас прочитала это потрясающее произведение.
Спасибо тем, кто выдвинул его произведение недели. Это должно быть произведением не недели, а ВСЕГДА. Чтобы помнили!
     15:11 30.10.2014 (1)
2
Склонен полагать, что комментариев и оценок практически нет по одной простой причине: рассказ большой, и большинству авторов и читателей его просто лень читать.

Спасибо за поддержку, Егор! Хотя, собственно, обиды ни на кого нет. Кто захочет, тот прочтёт.
     16:09 30.10.2014
2
Не Вам, а мне обидно.
     14:43 30.10.2014
3
Неужто жаль парочки добрых слов

Я те так брякну:
хоша и не бьюсь в истерике
от патриотических чувств, однако
поспешил самовыразиться.
А чё, братцы-кролики? Слабо повторить
мой "отважный" шаг?
     17:33 08.10.2018 (1)
1
Потрсающе, даже несмотря на то , что это история не документальная...
     08:34 09.10.2018
Спасибо за прочтение!
Гость      12:33 08.10.2018 (1)
Комментарий удален
     13:10 08.10.2018
2
Некоторые забывают.
https://fabulae.ru/poems_b.php?id=146180 
     15:20 02.12.2014 (1)
1
Ужасно, больно читать эти  строки,  именно  сейчас,  сегодня.  Казалось  бы,  забыли  люди  об  ужасах  фашизма,  забыли пламя нацисткой ненависти,  в  котором  сгорали живые  люди  Хатыни.  А  мало ли  таких  Хатыней,  было  разбросанно  по  землям  СССР.  Которая  оказалась  захваченной  силами  Объединённой  Европы.  Прихвостни Гитлера - канцлера Германии:  Итальянцы, Румыны,  Чехи и  все Европейские  страны,  воспылали  ненавистью к  жителям СССР,  посмевших  жить  своим  разумением.  Первый  из  пострадавших  городов Русских,  был  Киев,  который  завоеватели  бомбили  в  четыре  часа  утра,  когда  город  мирно  спал.  Гибли  мирные  люди,  гибли  дети!  И  вот  прошло  неполных шестьдесят девять лет.  И  вновь  на  Украине  сжигают  людей.  Сжигают  по  национальному  признаку.  И  жгут  их  те кто  возомнил  себя  жителем  Европы.  Я  ненавижу  национализм!!!  В  любых  его  проявлениях.  Я  ненавижу  Узбеков,  которые  жгли заживо  Турков.  Обливали Турецкие  дома  бензином и  сжигали  вместе  с жителями.  Я  ненавижу  Киргизов,  которые обрекли  на  мучительную  смерть  Узбеков,  закрывая  их  в холодильных  камерах,  Ненавижу  националистов  Украины,  повторивших  Хатынь  в  Одессе.  Пусть  будут  прокляты  они и  те  твари,  которые  поднял  их , на  эти  преступления,  против  человека!!!  События  в  Фергане  подняли  людей  на  массовое  переселение,  дабы  жить  среди  своей  нации.  Произошло  расселение  народов  по  национальным  квартирам.  Что  и  явилось  началом  того,  что  мы  видим  сегодня.  Библия  учит:  - Сеющие  ветер  должны  испытать  бурю! -  И  пока  на  проявления  нацизма  не  будет  адекватных  ответов.  События  будут  нарастать  как   снежный  ком.  Капитан  Тауб  осознал,  что  он  из  воина  превратился  в  палач и  казнил  себя  сам.  Кто  из  нынешних  палачей осознает  всю  мерзость  своих  поступков  и  подвергнет  себя  казни?  Спасибо  Владимиру  Вишнякову!  Его  мастерски  написанный  рассказ  разбудил  в  сердце  боль,  которая  затихает,  но  не  гаснет!  Спасибо,  что  напомнили!
     15:52 02.12.2014 (1)
1
Забытое обречено на повторение. Потому история ходит по кругу.
Но палачи и убийцы в итоге найдут себе только смерть.
     15:56 02.12.2014
1
Вы  правы!  И  не  только смерть,  их  ждут  страдания!
     14:00 07.11.2014 (1)
1
Плакала!!! И ненавижу на все времена!!!
     14:14 07.11.2014 (1)
1
Когда-то я наивно думал, что нацизм навсегда в прошлом.
Увы, в 1945-м всё не закончилось...
     14:38 07.11.2014
1
Разве можно уничтожить хоть какую идею? Даже если поубивать всех носителей. Сейчас мы это и получаем. Это касается всех идей - светлых или грязных. И очень трудно выбрать свой путь, но кто-то выбирает. Даже там - в том прошлом.
     14:40 30.10.2014 (1)
4
Стопудово рассказ прекрасный. Спасибо автору.
     15:08 30.10.2014
1
Благодарю за положительную оценку, Baron!  
Реклама