Коридоры, аудитории, концертный зал, друзья, музыка… Музыка жизни, которая постоянно звучит в моей голове – фортепианная музыка…
Всё это знакомо, близко и любимо. Всё это присутствует в консерватории, но, тем не менее, есть там что-то таинственное, что-то волшебное и загадочное. Именно то, что так манит меня туда и заставляет ускорять шаг по пути на занятия…
– Доброе утро, Наташ! – у подъезда меня ждал Юра Минин – мой одногруппник.
Сидя за одной партой, мы успели найти общий язык и даже подружиться. Он оказался очень общительным, эрудированным и талантливым пианистом. Более того. Юра сразу завоевал доверие Оли и Коли, и теперь мы нередко проводим время вместе. Правда, из-за учёбы понятие «нередко» стало весьма относительным. Мы уже не собирались каждый день, не просиживали часами за столом, уплетая любимый вишнёвый пирог, не гуляли в парке, болтая о всякой книжно-музыкальной всячине… Даже «сеанс окультуривания» у меня дома мы решили отложить на время после прослушивания.
Но, тем не менее, мы виделись довольно часто, просто наши встречи были иными: по возможности мы вместе ходили на занятия, полдничали в консерваторском буфете, «забирали» друг друга после пар…
Прошло всего несколько дней нового учебного года, даже меньше недели, но каждый из нас почувствовал перемены в жизни. Это были приятные перемены – перемены к лучшему.
Во-первых, все мы сейчас стоим на очень важной ступени – получаем высшее музыкальное образование. Во-вторых, мы познакомились с замечательными людьми. С настоящими, чистыми, искренними, мудрыми и верными своему делу – с нашими преподавателями. А в-третьих, получили возможность стать успешными музыкантами и приобрели новых друзей.
Юрка как раз относился к «перемене номер три». Он стал первым, с кем я познакомилась, придя в первый день на занятия. Тогда на соседнее место за столом, где сидела я, опустился высокий молодой человек с русыми волосами и особенными, серыми, но какими-то лучистыми, глазами. Эти глаза заставляли настроение улучшаться, а губы расплываться в улыбке.
– Юрий, – представился он, я тоже назвала своё имя, и с того момента началась летопись нашей дружбы.
Минин, повторюсь, сразу «влился» в нашу компанию. Трио преврати-лось в квартет, отчего мы ещё больше сдружились. «Новичок» казался мне таким же «старым знакомым», как Оля и Коля. Все мы доверяли Юре, а он – нам. Всегда находились общие темы для разговоров, открывались какие-то, интересные всем, его увлечения…
Короче говоря, в нашей компании появился ещё один человек, который сегодня ждал меня у подъезда, чтобы вместе отправиться в консерваторию. Время начала занятий у пианистов, народников и саксофонистов в этот раз не совпало, поэтому сейчас мы были вдвоём…
– Доброе утро! – отозвалась я.
– У тебя платье красивое, – робко сказал Юра, как будто увидел мой наряд впервые (На самом деле, этот «футляр» я надеваю каждый день).
– Спасибо, – я улыбнулась и промолчала насчёт новизны платья – красивое, так красивое…
Утро сегодня особенное – тихое, спокойное, ласковое. С чистого, без единого облачка, неба миру улыбается приветливое осеннее солнце. Оно тоже не такое, как всегда, тоже необычное – «занавешенное» кронами деревьев, оно кажется чем-то волшебным. Чем-то, что излучает мягкий, приглушённый, приятно-тёплый (не горячий, а едва ощутимый коей, но заполняющий душу) свет…
Сколько раз я ходила по этой аллее, сколько часов мы провели здесь с друзьями… И никогда я не видела тут одинаковых пейзажей. Ни разу ещё природа не показывала уже известные нам картинки. Именно за это я безумно люблю каштановую аллею. Она – словно част какой-то сказки, словно коридор в другой, добрый и красивый мир… По большому счёту, как раз так всё и получалось, ведь аллея неизменно выводила нас к консерватории…
Мы шли по этому волшебному коридору, не говоря ни слова, но молчание вовсе не напрягало. На душе было как-то легко, хотелось жить только этим моментом, только этим спокойствием и этой непринуждённостью…
Подойдя к консерватории, мы заметили на доске объявлений очень яркую, бросавшуюся в глаза афишу:
«6 сентября – день уличной музыки»
Именно этот заголовок привлёк наше внимание и заставил читать дальше. В объявлении говорилось, что 6 сентября, то есть, сегодня, на главной площади города будет установлен концертный рояль, а на улицах появятся пункты для музыкантов с более мобильными инструментами. Суть акции заключалась в том, что на предоставленных инструментах смогут играть все желающие. То есть, традиционного концерта не будет, не будет антрактов, театральной строгости. Просто город наполнится звуками самой разной, а главное – живой, музыки, которая «раскрасит» серый будний день. Любой музыкант сможет подарить горожанам радость с пользой для себя (как-никак, выступление перед публикой), а люди получат заряд хорошего настроения, послушав хорошую музыку…
Раньше таких акций у нас не проводилось. Да, устраивалось множество концертов, конкурсов с участием музыкантов, но с такого рода мероприятиями город знаком ещё не был.
Безусловно. «День уличной музыки» представлял для всех огромный интерес, ведь главной «фишкой» акции была спонтанность. По словам организаторов (среди них были и наши преподаватели), о программе «концерта» никто даже и не заботится. Впервые в нашем городе будет звучать не известная или соответствующая какой-то теме музыка, а композиции, которые пот душе самим исполнителям и слушателям…
– Пойдёшь? – спросил Юра, кивая на объявление.
– Даже не знаю… – я задумалась. – Было бы здорово, но уже завтра прослушивание. Скорее всего, у меня не будет возможности – надо подольше позаниматься на рояле…
– Ну и что? – удивился друг. – У меня тоже завтра прослушивание, но я точно выделю время, чтобы принять участие в акции. В конце концов, ты можешь играть на «уличном» рояле ту же «Патетическую» и тогда сразу двух зайцев убьёшь: и почувствуешь себя уличным музыкантом, и перед прослушиванием потренируешься.
– Ты прав, но… – я немного замялась. – Инструмент-то другой. Ты ведь и сам знаешь, что на разных фортепиано нужно играть по-разному. У всех роялей и пианино есть какие-то свои особенности… Ну или дефекты…
– Можно подумать, для тебя это – проблема, – парень лукаво улыбнулся.
Он слышал, как я играю, всего пару раз: перед каким-то занятием и во время репетиции в концертном зале (однажды я приходила заниматься утром, и в консерватории, кроме меня, Марии Александровны и вахтёра, были и другие люди), но и эти моменты помогли ему сделать вывод о моей «музыкальности». Этим странным словом мой педагог называет умение чувствовать музыку, понимать её язык, слышать главную тему и видеть ту красную нить, которая проходит через всё произведение. Это очень важно, ведь главная тема является основой музыкального произведения, тем, на чём «держится» вся композиция. Остальные звуки, вариации, украшения – всё это красивый «декор», позволяющий раскрыть тему во всей её красе. Если оборвать эту красную нить, то привлекательная «упаковка» уже просто не понадобится…
«Музыкальные» люди отличаются тем, что в первую очередь следят именно за развитием темы, за «направлением» (это уже отдельная история, отдельное словечко в «разговорнике» музыкантов) мотива, а условия игры ставят на второе место. Как правило, эти люди быстро приспосабливаются к инструментам с любыми возможностями, с любыми дефектами и без труда выступают перед публикой.
Для другого типа музыкантов состояние инструмента играет очень важную роль и сильно может повлиять на качество исполнения. Именно поэтому перед каким-то важным мероприятием всем рекомендуют заниматься именно на том инструменте, с которым им придётся «общаться» во время выступления.
Я не считала себя очень «музыкальным» человеком. Просто я любила музыку и обожала свой инструмент. Для меня удачное выступление всегда было делом случая. Я могла показать всё, на что способна, а могла переволноваться и испортить произведение. Но во время учёбы я развивала своё мастерство, и, видимо, это отразилось на моей «музыкальности». Я особых изменений не замечала, но мне стали часто о них говорить.
Разговор с Юрой очень напоминал мне тот диалог с Роялем. Те же рассуждения, то же мнение, почти те же слова… И так же легко мне было с ним говорить…
– А ещё на площади точно слушатели будут. Это даже лучше, чем самой себе в зале играть. Ну и что, что инструмент другой, зато, увидев комиссию, волноваться меньше будешь! – видя, что я задумалась, Юра привёл ещё один аргумент в пользу участия в акции.
– Допустим, убедил, – выдохнув, улыбнулась я. – Можно и поучаствовать.
– Вот и отлично! – обрадовался Минин. – Тогда сразу после занятий пойдём?
– Да! А Оля и Коля могут пойти с нами?
– Мне кажется, могут… – Юрка вчитался в афишу. – Здесь толком ничего и не написано… В любом случае, они могут и побыть слушателями!
– Тоже верно, – согласилась я и тоже пробежалась глазами по тексту объявления. – Ну как же не написано?
Я указала на ровный столбик, оповещавший о том, какие улицы города будут задействованы при проведении акции.
– «Площадь Культуры – фортепианная музыка; улица Солнечная – народная музыка; улица Ивановская –музыка духовых инструментов; улица Гостиная –музыка струнных инструментов…» – читала я. – Отлично! Все будем участвовать…
Неожиданно мы услышали громкий, режущий слух звонок, доносившийся из консерватории. Затормозив у доски объявлений, мы опоздали на первую пару…
***
– Здравствуй… – я поглаживала крышку Рояля. – Я знаю, ты сейчас будешь молчать, ведь нас могут услышать, но ты же всё равно меня поймёшь, правда?.. Сегодня я не смогу прийти к тебе – мы с друзьями будем участвовать в акции «День уличной музыки». Завтра – прослушивание, и нам снова некогда будет пообщаться… Но послезавтра мы обязательно поговорим! Обещаю! Как всегда, останусь после занятия – придумаю что-нибудь. Просто «патетическую» репетировать уже не будет надобности… Не скучай!
Я торопливо отошла к двери, оглянулась напоследок и вышла из зала. На душе остался неприятный осадок. Было ощущение, что я предала близкого друга, что променяла его на что-то, что совсем не так дорого мне, как он… Но, наверняка, мне так только казалось. Казалось из-за того, что Рояль не ответил мне, но я ведь прекрасно знала: это не от обиды, а специально, чтобы никто не догадался о его «говорливости». И всё же меня не покидало это чувство…
– Наташ, вот ты где! – ко мне подбежал запыхавшийся Юрка. – Я тебя обыскался!
– Я просто разок на нашем рояле сыграла, – выкрутилась я (не говорить же ему о том, что я
