Освальдо встал, подошёл к арке пещеры и призывающе оглянулся. Нет, он не шутил! Вы только подумайте! Он собирался научить меня ловить рыбу. Если бы у меня в руках имелись рыболовные снасти, сеть-бре́день или удочка на худой конец, то я сама кого угодно могла бы научить как с ними обращаться. Но здесь и сейчас, в полумёртвом состоянии и голыми руками?
- Прихватите с собой мачете. – Бросил, выходя шаман.
Ага! Вот это уже интереснее. Я представила себя стоящей по пояс в воде с кухонным ножом в два локтя длинной… Вокруг бултыхается мелочь. Пузатая такая, хитрая, юркая…, и я шлёп по ним широким лезвием… хлобысь по воде… Пугаю рыбёшку, мутя воду и неистово ругаясь. Короче, злость срываю, душу отвожу... На потеху водоплавающим соседям.
- В воде обитают пираньи. – Привёл меня в чувство голос Освальдо, - так что в воду мы залезать не будем.
На этом моё воображение оробело, свернулось и стихло. Но удивление во мне продолжало расти со следующей просьбой шамана. Он указал мне на дерево под местным названием «Вакапу´» и попросил снять с него несколько полос кожицы-коры.
- Сделайте два продольных разреза, - пояснял он, - срежьте кору узкими пластами так, чтобы не оголять ствол более чем на одну десятую...
Само дерево имело необъятно толстый ствол необычной формы. Он как бы вырастал из граней, рёбер, мощных и широких. Это позволяло дереву непреклонно стоять под любыми дождями, ветрами и оползнями, подобно крепостной стене. Но это-то и создавало некоторые неудобства для меня. Вокруг Вакапу вилось невероятное количество растений, нуждающихся в надёжной подпорке. Прямо картинка из человеческой жизни! Пришлось помахать мачетой, чтобы добраться до самого ствола...
- А зачем нам кора при рыбной ловле? – ворчала я. – Разве индейцы не охотятся за водоплавающими с помощью стрелы или копья?
Вместо ответа Освальдо рассмеялся. Даже Мария захихикала. Она сидела рядом, ничем не помогала, но хотя бы не жаловалась...
- Донья Натали, - ответил шаман, - когда молодому Фаго понадобиться показать вам насколько он ловок и силен, то он обязательно поохотится столь непродуктивным образом. Я же слишком стар для подобных представлений в усладу празднующим кочевникам... Более того, на сей день, мы не можем позволить себе терять ни времени, ни силы.
Я снова мудро промолчала. Оставалось проявлять терпение. За разговором мы запаслись корой и подошли к реке. Полуденный зной и слабое урчание пробивающейся в некоторых местах воды... Мы остановились на самом краю рая! Восторг и усталость нагнетали единственное чувство. Сильное, искренне-преобладающее и монотонно-пульсирующее. Имя ему - голод. Мои глаза жадно любовались блеском рыбьих плавников и спин угрей заманчиво мелькающих в быстром потоке воды. Сама вода зеленоватая, не питьевая, но тем не менее, кипела жизнью и напоминала о том, насколько по-детски незамысловата и прекрасна природа!
Освальдо продолжал командовать.
- Положите кожу дерева на большой гладкий валун, найдите камень поострей, и приготовьте из неё отбивную.
«Отбивную» из коры?! Вы видели голодного человека, молотящего камнем по тонкому срезу древесной коры? Под палящим солнцем, у берега реки? Сумасшествие! Психоз на грани безумия! Мне казалось, что окружающий горный массив сотрясало от хохота. Вечно назойливые стрекозы и те избегали приближаться ко мне... чтобы не заразиться.
Фаго принялся за изготовление приспособления, похожего на садок. В его проворных пальцах метались усики травы, волокна кактусов и тонкие стебельки лиан. Мария приволокла ведро. Освальдо расхаживал по берегу, проверяя своим походным шестом глубину реки. Я всё ещё не могла понять, что именно он собирался делать со всем нашим добром, но свою задачу выполнила добросовестно. От коры Вакапу остались одни мокрые тряпочки!
- Бросьте их сюда. – Скомандовал мне шаман. Он указывал в одну из довольно крупных заводей. Я плюхнула избитую кожицу в воду.
- И что теперь? – С сомнением поинтересовалась я.
- Будем ждать. – Ответствовал Освальдо.
Он глянул на меня, и видимо принимая во внимания мой изнурённый вид, всё же снизошёл до объяснения своих действий. – Сок коры Вакапы успокаивает мышцы, обездвиживает тело...
Так вот что оно значило! Как просто! На моих глазах, всё живое, попавшее в избранную нами заводь начало беспомощно всплывать на поверхность воды. Крупная рыба ещё сопротивлялась действию «успокоительного лекарства», бессильно плескалась, упорно силилась нырять, но лишь затем, чтобы снова впасть в сонливое состояние... Фаго ловко выбирал садком тельца помясистее, кидал в ведро Марии. Дело заладилось. Я повеселела. Жизнь была не так уж и плоха!
