В спальне на единственном окне были жалюзи, но они не были плотными – с боков пробивалось яркое солнце. Женька давно проснулась, лежала, думала и не думала, вспоминала, прислушивалась к себе, потом все эти длинноты ей надоели, и она решила, что пора вставать и начинать новую жизнь. Сказано (хоть и про себя) – сделано! Дергая за веревочку, жалюзи она не подняла, зато веревочку оборвала. Это был знак, резко напомнивший о чтимом когда-то Пауло Коэльо и легким щелчком сказавший: с прежней жизнью пора рвать! Ох, как бы Женька расстроилась, если бы веревочка порвалась вчера... Она бы ни за что не сказала себе «С добрым утром!», а принялась названивать в фирму, где заказала полгода назад жалюзи (так! вот эта квитанция! – да, прошло полгода и пять дней, гарантийный срок истек, но ничего – она докажет, что это был их личный ляп!). А сегодня – это вам не вчера! Сегодня она пожелала себе доброго утра и пошлепала в ванную, напевая «Yesterday, all my troubles seemed so far away...».
Прошлое начало новой жизни совпало с плановым отключением горячей воды в прошлый же понедельник. Она привычно открыла кран с синей нашлепкой, но воды – даже холодной воды! – не было. Это был еще один знак. О, Пауло Коэльо, снова ты, мой дорогой бразильянец! Пробежав через коридорчик на кухню, Женька изумленно воззрилась на царивший там беспорядок: какая-то жуткая неряха, какая-то Федора жила здесь в обнимку со своим горем и до вчерашнего дня не мыла посуду! Недолго поискав, Женька обнаружила под столом чайник, а в нем – немного воды комнатной температуры. Вернувшись в ванную с чайником, она начала умываться точно так, как умываются обычно кошки и космонавты, когда живут в космическом корабле, на орбите, в невесомости. Вода там ценится, экономится, а свойства у нее совсем другие, чем на земле, где вовсю действуют силы притяжения. Женька капнула на ладошку, собранную ковшичком, каплю покрупнее и начала размазывать влагу по лицу. Вытираться не стала – чего там вытирать? – и, с приятным ощущением свежести на коже, снова отправилась на кухню.
Там она собрала все чашки, плошки и блюдца (набралось с десяток) в раковину, а две большие миски и кастрюлю из-под супа поставила рядом, чтобы были под рукой и, мысленно засучив рукава и напрочь забыв, что воду отключили, открыла кран. Он какое-то время чихал и пыхтел, отплевывался и урчал и, в конце концов, когда Женька уже была готова заговорить вслух, выдал поток практически прозрачной и совершенно определенно теплой воды! Она тут же прекратила думать о высохшей губке, которую собиралась щедро сдобрить средством для мытья посуды, о вилках и ложках, лежащих в беспорядке на столе, о полотенце, раскинувшем по табуретке крылья вафельным новогодним петухом...
Она побежала в комнату, взяла телефон, набрала двузначный номер экстренной службы, куда следовало звонить в случае форс-мажора, и на басовое «Экстренная служба слушает!» быстро ответила:
– С добрым утром! А я сегодня начала новую жизнь!
