Произведение «Aeternum bellum-бесконечная война. Часть 1 Инквиетум. Глава 4» (страница 1 из 2)
Тип: Произведение
Раздел: По жанрам
Тематика: Фэнтези
Темы: любовьвойнаполитикаприключенияроманодиночествопреступлениемагияиспытание
Сборник: AETERNUM BELLUM (БЕСКОНЕЧНАЯ ВОЙНА)
Автор:
Баллы: 10
Читатели: 1256 +1
Дата:
«ИНКВИЕТУМ»
Предисловие:
Германия, наши годы.

Персонажи – вымышленные потомки реально существовавших немецких королевских и дворянских фамилий, живущие в магическом мире, тесно связанном с человеческим. На фоне антуражных исторических мест Германии представлены подлинные проблемы людских душ.

Первая часть романа – «Инквиетум»  – выстроена на воспоминаниях главного героя, рисующих картину становления, развития, разрушения и возрождения личности под влиянием обстоятельств, ненависти и любви, а также борьбы добра и зла, разворачивающейся между двумя политическими организациями волшебников.

Произведение наполнено драматизмом и приключениями, развязка же неожиданна и для читателя, и для самих героев.

Aeternum bellum-бесконечная война. Часть 1 Инквиетум. Глава 4

Тем временем Конрад, замерший у освещённого окна небольшого строения, оценивал обстановку. И она ему очень не нравилась. Стояла тишина, дверь, выбитая неведомой силой, висела на одной петле… Виттельсбах опоздал. 

Двигаясь абсолютно бесшумно, он направился к крыльцу и осторожно вошёл внутрь. Пусто. Подхватив полы плаща, не издавая ни звука, мужчина двинулся дальше, готовясь отбить атаку, если та последует. Но нет, похоже, здесь, действительно, никого не было. Где же хозяева?

Они лежали в дальней комнате – молодые мужчина и женщина, во цвете лет сражённые «лонгаморте» – заклинанием медленной смерти. Волшебники, должно быть, сильно мучились перед тем, как умереть: боль исказила их лица, а тела иссекла сила, скрывающаяся в заклятии. 

Конрад в оцепенении смотрел на трупы тех, кого не успел спасти, но видел не них. Перед внутренним взором колдуна предстала истерзанная девочка, которой он когда-то подарил избавление от мук, тем самым навек запятнав свою душу. 

«Девочка! Ведь у этих несчастных есть дочь, – вспомнил маг. – Нужно её отыскать».

Он кинулся обшаривать дом, страшась, что найдёт ещё одно мёртвое, изувеченное ничто. Но, к величайшему его облегчению, ребёнок остался жив. Малышка забилась так глубоко под кровать, что Виттельсбах не сумел до неё дотянуться. Махнув рукой, он отбросил мешающий ему предмет, и девочка завизжала так, что у спасителя возникло жгучее желание заткнуть уши. Но вместо этого мужчина подхватил брыкающуюся перепуганную скандалистку на руки и уже намеревался субвертировать, когда на пороге возник Карл. 

– Отдай мне её, – с угрозой в голосе сказал он, надвигаясь на брата. 

– Или что? – насмешливо поинтересовался тот. 

– Или я уничтожу вас обоих. Иммотус!

Конрад, едва не уронив свою ношу, увернулся от обездвиживающего заклинания. Резким движением опустив ребёнка на пол, он толкнул его за спину, приказав бежать. 

– Ментири!

Бросок тоже не достиг цели. 

– Целеремортем! – выкрикнул Карл. 

– Протегамур! Ты действительно готов убить меня, братец?

– Я не пощадил бы предателя, даже если бы на твоём месте стоял наш отец.

Потрясённый словами младшего, старший брат не успел отбить «секаре», вспоровшее ему руку. Проглотив вопль, он повторил заклятье и похолодел, когда противник повалился навзничь. Опасаясь ловушки, маг осторожно приблизился и рухнул на колени, увидев, что горло Карла перерезано, а глаза колдуна подёрнулись мутной пеленой.


Ментири (лат. mentiri) – лежи.  


Целеремортем(лат. celerem mortem)  –  быстрая смерть. 


Протегамур (лат. protegamur) – щит. 


Секаре (лат. secare) – резать. Режущее проклятие для живого.


Делая пассы ладонями, Конрад шептал слова, заживляющие раны и заставляющие кровь вновь течь по жилам, но ему не удалось остановить смерть. Бросив последний ненавидящий взгляд на брата, Карл замер навсегда. Дикий крик вырвался из горла старшего, нет, уже единственного Виттельсбаха. Борясь с подступающим безумием, он смотрел на дело своих рук, и в этот момент в доме появились филии во главе с иллюминасом. Тот сразу понял, что произошло, и, отдав распоряжение увести девочку, склонился над оледеневшим Конрадом. 

– Пакс!– произнёс он, бросая в чародея большой клубок энергии. 


Пакс (лат. pax) – покой. Успокаивающее, расслабляющее заклинание.


Тот содрогнулся, приходя в себя, и прошептал:

– Что же я натворил!

Рудольф тронул ладонью его плечо. 

– Это война, друг мой, кто-то из вас должен был погибнуть. 

Конрад не слушал старика. 

– Братоубийца! Братоубийца! Можно ли пасть ещё ниже?! – повторял он, словно в бреду. 

Оттолкнув протянутую руку, колдун, залитый кровью своей и Карла, поднялся и направился к двери. В проёме он обернулся и, взглянув на распростёртое тело, бросил иллюминасу:

– Я буду вашим агентом, Рудольф. Мне уже нечего терять. 

И, зацепив макушкой притолоку, вышел прочь. 

Мысли мага скакнули от одной трагедии, из которых состояла его жизнь, к другой. Он видел замок Гейдельберг. Их отношения с Карлом уже тогда были натянутыми. Правоверный сервиноктис – младший брат отказывался понимать старшего, не желавшего всей душой отдаться служению ночи. Но в день, пришедший на память Конраду, их ненадолго примирило трагическое для обоих событие.

В гостиную вбежал задыхающийся Карл. 

– Отец…– воскликнул он, – с ним что-то случилось!

Брат вскочил. 

– Почему ты так думаешь? 

– Он прислал зов, и это был вопль раненого. 

– Слепок?

– Есть. 

Оба субвертировали, перемещаясь вдоль нитей энергии, рисующих карту местности, откуда пришёл зов. Отца они нашли на острых камнях под высокой скалой, и им сразу стало ясно, что магу не помочь. Конечно, сыновья сделали попытку применить исцеляющие заклинания, но Рихард, слабо застонав, отрицательно покачал головой, с трудом поднял руку, указывая то ли на небо, то ли на каменную гряду над ними, и прошептал:

– Морсатр. К нему…

Рука упала, по телу колдуна пробежала судорога, и он замер, уставившись ничего не видящими глазами в глаза оцепеневших братьев. 

По лицу Конрада катились слёзы, Карл же, крепко сжав губы, горестно смотрел на умершего. Осиротевшие Виттельсбахи каждый по-своему переживали трагедию. Несмотря на суровость, Рихард был хорошим отцом. Он давал сыновьям не только знания, умения и закалку, но по-настоящему, хотя и по своему разумению, заботился о них. С возрастом маг стал мягче в обращении с выросшими детьми, и оба искренне любили и уважали родителя. Забрав тело, братья в молчании переместились в Гейдельберг. 

Похороны прошли тихо, без присутствия посторонних. Конрад и Карл выглядели спокойными, хотя в их душах бушевала буря чувств. С каменными лицами они вернулись в замок и долго, не говоря ни слова, сидели в гостиной, прислушиваясь к заглушённому заклинаниями жужжанию голосов туристов, с утра до вечера осаждающих укрепление. Наконец, старший прервал молчание:

– Как ты думаешь, что отец пытался сказать в последнюю минуту?

Карл пожал плечами. 

– Он был предан «Серви ноктис», а Морсатр – дукс. Видимо, он препоручал нас ему. 

Собеседник с сомнением качнул головой. Последнюю пару лет Рихард тянулся к старшему сыну, словно пытаясь искупить вину перед ним, младшему не доставалось и малой толики его внимания. И Конрад хорошо помнил, что сказал отец во время одной из их доверительных бесед. 


Около месяца назад, когда мужчины остались наедине, старший произнёс слова, взволновавшие и озадачившие Конрада. 


– Майдель – чудовище, – глядя в огонь камина, промолвил колдун. – Я не мог и предположить, что сложу свою магию к ногам такого мерзавца. 


– Но вы поддерживали его когда-то, – возразил сын. 


– Поддерживал, ибо в то время считал достойнейшим из тех, кто мог занять место дукса. Я даже не гневался по-настоящему, когда вы отказались от власти, мне казалось, что она  выше ваших сил. 


– Сейчас вы думаете иначе? – осторожно поинтересовался Конрад. 


– Да. Вы однажды сказали, что служение ночи не предполагает обязательной жестокости, только лишь разумную жёсткость. Ваше правление стало бы именно таким. Я сожалею, что вы не встали во главе «Серви ноктис», хотя и считаю теперь, что это не честь, а тяжкая ноша. 


Конрад, скорее, встревоженный, чем обрадованный похвалой отца, спросил:


– Значит, вы полагаете, что я совершил ошибку?


– Несомненно. Но в этом нет вашей вины. Виноват я, пытавшийся не уговорить, а принудить вас. 


Младший Виттельсбах задумался. Он не совсем понял, что имел в виду отец. 


Рихард встал. Обняв за плечи своего тридцатилетнего ребёнка, он поцеловал его в лоб. 


– Прости меня, Конрад, за то дурное, что я принёс в твою жизнь. И спокойной ночи, сынок!


Не дожидаясь ответа, маг развернулся и вышел из комнаты. 


Этот разговор и вспомнил сейчас старший брат, размышляя, мог ли Рихард при таком мнении о Майделе с лёгкостью завещать сыновьям службу у него. Сам Конрад давно разочаровался в друге детства, но Карл верил дуксу. 

– Мне кажется, – продолжил разговор старший Виттельсбах, – отец имел в виду что-то другое…

– Что именно? – прервал младший. 

– Не могу сказать, но вряд ли в последние секунды жизни он стал бы давать указания, кому мы должны повиноваться. 

Не вставая с кресла, брат  наклонился к Конраду, прошипев:

– Мне ясно, как день, что прозвучало завещание. Ты отказался стать дуксом, им стал Морсатр, и теперь мы оба в его безоговорочном подчинении. 

– Нет, это не так…

– Для тебя, возможно. А я готов выполнять свой долг. 

Уничтожающе посмотрев на Конрада, Карл направился к выходу. 

– Подожди. Отец всегда осторожничал при субвертации, почему же он погиб так нелепо? Возможно, Вольф что-то знает. Последние слова…

– Морсатр! – обернувшись, одёрнул брат. – Для всех он Морсатр, и ты не исключение. А что касается отца, то это несчастный случай. Возраст, потеря ориентации... 

–Ты сам веришь в то, что говоришь? Ему было лишь немного за пятьдесят.

Не удостоив Конрада ответом, Карл вышел, оставив дверь открытой. 

С той ночи в замке поселилась война. Формально братья находились на одной стороне, но фактически младший считал старшего предателем, основываясь на наблюдениях за его поведением. Он советовал дуксу не доверять Конраду, но Майдель отказывался ему внимать. 

Вольф не нуждался в советниках и советчиках. Великолепный стратег – он мгновенно проигрывал в уме десятки сложнейших комбинаций событий, и под его началом «Серви ноктис» стала страшной, в буквальном смысле этого слова, силой, направленной на уничтожение светлого «стада». Морсатр нередко забавлялся, губя волшебников, и оправдывал бессмысленные жертвы необходимостью показательных казней инакомыслящих. 

[justify]И, что странно, по наблюдениям Конрада особо изощрённой


Оценка произведения:
Разное:
Реклама
Обсуждение
     13:21 24.10.2019 (1)
1
Очень  интересно  написано,  захватывающе, вы  умеете  создавать  иллюзию  присутствия при  происходящих  событиях. Жуткая  сцена  с  убийством  отца. Это  противоречит  природе. Но  иногда  бывает  и  в  реальной жизни.
     15:07 24.10.2019
1
Противоречит, согласна. Но в данном случае сын прав: отец перешёл грань, он перестал быть близким человеком, и его смерть стала для мальчика единственным способом спасти мать и себя.
Огромное спасибо за прочтение и отзыв!
     10:40 05.10.2019 (1)
1
Очень интересно, Александра!
     16:53 06.10.2019
1
Благодарю!
     20:08 31.08.2018 (1)
1
В общих чертах: Вольф убил своего отца и, несмотря на то, что он защищал свою мать, стал адептом темной стороны "сервиноктис", он вырос и стал жестоким садистом, но оправдывал себя тем, что убивал никчемных пьяниц, домашних тиранов. Конраду бессмысленная жестокость претит, он на перепутье, сомневается, стоит ли оставаться на темной стороне.

Хотя там и у светлых тоже не спокойно.
     20:14 31.08.2018 (1)
1
Всё верно. 
Среди светлых тоже разные попадаются. А Конрад недопонимает, что он, в общем-то, не тёмный. Просто в среде волшебников бытует понятие, что если ты убил хоть одного человека, то уже не можешь быть светлым. По моему разумению, это пришло из средневековья, когда людей уничтожали пачками. Но времена-то меняются...
     20:26 31.08.2018 (1)
1
И темные, и светлые убивают, только оправдывают себя разными принципами, поэтому, как мне кажется, абсолютно светлой стороны не существует вовсе.
     20:37 31.08.2018
1
Так и есть. Лёвенштайн пытается это сказать, но донести истину до Конрада ему удастся только в последней главе.
     10:13 12.08.2018
1
Интересно!
     20:30 02.07.2018 (1)
1
Саша, удивительная у вас фантазия...Читаю и прям ощущаю себя в ТОМ мире, А мальчик молодец! Иногда магия очень нужна, да... хотя бы для благого дела.
     21:29 02.07.2018 (1)
1
Это самая высшая похвала, Таня: если читатель видит то же, что и автор,значит, последнему удалось передать свои мысли и, да, конечно, фантазии. Спасибо! 
     10:59 03.07.2018
1
Реклама