Это было обычное хлопотливое утро, когда приблизительно в 11:30 я выехала из дома на встречу со старыми приятелями и увидела его... Дорога была заснежена, поэтому двигалась я со скоростью около 40 км/ч. Мой взгляд привлёк пожилой мужчина, который медленно передвигался на костылях по тротуару вдоль дороги. На нём была чистая куртка, большая меховая зимняя шапка и тёплые штаны, заправленные в самые настоящие деревенские валенки. Дедушка не наступал на левую ногу, но передвигаться даже с помощью костылей ему было крайне тяжело по не расчищенной и скользкой дорожке. В этот момент моя правая нога сама отпустила педаль газа и надавила на педаль тормоза. Я припарковалась, не доехав до автобусной остановки. За всю жизнь моя безупречная интуиция подвела меня только в 9-м классе на экзамене по истории, и сейчас она подсказывала мне, что нам с дедулей явно было по пути, и я остановилась, чтобы спросить, могу ли я его подвезти. Он ответил: «Да, было бы здорово». Я помогла ему сесть в машину и поинтересовалась, куда нужно ехать? Дедушка тяжело вздохнул и сказал: «Я хочу навестить свою жену. Ты, дочка, поезжай до метро Бабушкинская, а там я тебе скажу, где высадить». В машине дедушка начал немного дрожать, видимо, на улице успел промёрзнуть. Я включила ему подогрев сиденья и сделала музыку потише. Немного погодя дедуля расстегнул куртку, вытащил из-за пазухи 5 красных гвоздик и произнёс: «Ой, дочка, спасибо тебе большое, с твоей помощью я у жены буду через 10 минут. Сегодня у нас годовщина – 55 лет со дня венчания, и сегодня мне исполнилось 84 года». «Ого, поздравляю! – сказала я, улыбнувшись. – Двойной праздник, да ещё какой!». Я не стала спрашивать дедушку, почему они с женой не живут вместе и почему ему каждый день приходится преодолевать такой маршрут на костылях, чтобы увидеться с ней. Мало ли из-за чего они разбежались, и возможно, его жена в силу возраста сейчас болеет, поэтому он ездит к ней сам. Когда мы проехали главный перекрёсток на Бабушкинской, дедуля сказал мне, что после следующего светофора нужно будет повернуть направо и остановиться через 200 метров. Так я и сделала. Но остановившись, я не поверила своим глазам и на какой-то момент онемела от неожиданности... Я остановила машину, чтобы высадить дедушку у Раевского кладбища... Он сидел рядом на пассажирском сиденье, но его голос в тот момент доносился до меня как будто издали: «Дочка, ты близко ко входу не подъезжай, а то за последние дни там столько снега навалило, ты свою машину потом вывести не сможешь». Дедушка застегнул куртку, крепко сжал букет цветов и с моей помощью вышел из машины. «Спасибо тебе, дочка, спасибо тебе, красавица! Вот уже четыре года я каждый день навещаю свою жену, и впервые за всё это время меня подвезли. У тебя очень доброе сердце и очень красивые глаза. Будь здорова». Он развернулся и пошёл. «Подождите! – крикнула я. – Почему пять? Почему пять гвоздик?» «Я приезжаю к ней, как к живой, несмотря на то, что она находится гораздо ближе этого расстояния, что я преодолеваю каждый день. Она находится вот здесь», – и указательным пальцем он ткнул себя прямо в сердце. «А если честно, то денег у меня хватило только на пять гвоздик», – улыбнувшись, добавил дедуля. «Это невероятно, – сказала я, – Вы каждый день приходите сюда, несмотря на то, что у вас болит нога?» «Понимаешь, я ведь её очень люблю, и приходить сюда для меня не бремя. Но скоро всё это закончится. Врачи поставили диагноз, мне осталось два месяца, не больше. Через два месяца я буду абсолютно счастлив, встретившись с женой. И ещё. Я обязательно расскажу ей, как на мой последний день рождения Бог сделал мне подарок, прислав тебя в помощь. Сегодня в первый раз за последние дни мне было так тяжело вставать и собираться, и перед выходом я помолился Господу, чтобы Он дал мне сил или помог. За все эти годы, что я прихожу к жене, максимум, что для меня сделали – это подали руку в автобусе и уступили место. А тут ты. Ты посадила меня в свою машину, дала мне тепло и комфорт. Разве не чудо? Конечно, чудо! Да ещё какое – с большими зелёными глазами, широкой улыбкой и добрым сердцем. Спасибо тебе, дочка. Будь здорова». К моему горлу подкатил комок. Я стояла и смотрела вслед уходящему дедушке на костылях и с букетом из пяти гвоздик, который каждый день на протяжении вот уже четырёх лет навещает свою жену. Его гвоздики были такими яркими, что мне казалось, что краснее их я ничего в жизни не видела. Я вспомнила, как он верно назвал расстояние в 200 метров, через которые я остановилась, завернув с главной дороги. Конечно, он знал, что здесь именно 200 метров, ведь его ноги, пусть даже на костылях, будут получше моего одометра в машине и точно могут определить пройденный путь. Я стояла, и ветер трепал мои волосы, но мне было всё равно. Мне было всё равно, как выглядит моя причёска, которую я делала утром больше часа, пышные локоны, румяна и тушь. Я держалась, я, правда, держалась изо всех сил, но эмоции оказались сильнее, и я почувствовала, как маленькая слезинка скатилась по щеке. Я проглотила комок, подкативший к горлу, и он упал тяжёлым камнем. А затем неизвестно откуда взявшееся тепло разлилось по всему телу, и казалось, тысячи огней зажглись в области сердца, освещая меня изнутри. Это чувство было похоже на то самое, называемое Христос босиком проходит по душе... «Он любит. Он её действительно любит. И это такая любовь, какую практически не встретишь», – подумала я. Несомненно, несмотря на свою болезнь, он был счастливым человеком. В его глазах не было ни капли горя, претензий или жалоб на свою судьбу. Его глаза были наполнены радостью от предстоящей встречи со своей любимой. Когда я вернулась в машину, то обнаружила два пропущенных вызова на телефоне, но я не стала никому перезванивать. Сейчас мне почему-то хотелось молчать и ни с кем не разговаривать. Я сделала музыку чуть громче, чуть сильнее надавила на педаль газа и ехала на запланированную встречу, всё ещё чувствуя на своей душе следы босых ног Христа...
