НАШИ БУБЛИКИ ВКУСНЕЕ

У меня в Париже, каждое утро начинается с небольшого приключения.Почему, спросите, уважаемы читатели, с небольшого? Увы, на большое меня с утра уже не хватает. А жаль, ведь так иногда хочется, снять галстук и  распоясаться в столице мирового бомонда. Нажраться "Тройника", по нашему по русскому: в дымину, в хлам, до состояния не вязания лыка с битьём баклуш и присев на кортыши, устроить  где-нибудь под Эйфелевой башней такую авторскую  инсталляцию, в духе Бернара Праса, с таким художественным изыском,  чтобы духан от неё пошёл не только по Елисейским полям, но и по всей Франции.Чтобы знали лягушатники - не быдло совковое, а  заслуженный деятель культуры, потомок князей Дурново, гулеванить изволят заниматься творчеством изволят. Чтобы значица уважали.

Хотя...Боюсь - не поймут. Как говорил поручик Ржевский - скоты-с.Увы,...низзя - мы уже европейцы - надо соответствовать. Так что, приходится обуздав свой свободный творческий порыв, взяв собачку на поводок, мирно идти с утра за молоком.

 Есть рядом с нашим домом небольшая кафешка, где хозяйка, за вполне небольшие деньги, снабжает меня сельским натуральным молоком и свежими круассанами. Как по мне наши бублики вкуснее, особенно те, которыми в моё голодное детство меня угощала базарная торговка с Привоза. Мелочь, скажете вы? Возможно, но почему-то воспоминания  за босоногое детство всегда вызывает лёгкую, но приятную грусть.

 Хорошо когда идя ранним утром за молоком по Парижу есть о чём вспомнить., потому, как поболтать здесь не с кем. После того, как мы купили здесь себе квартиру, я довольно часто бываю наездами в Париже, но  парижане лодыри - всё никак русский язык не выучат.
   Вот и в этот раз я пришёл к своей молочнице и из вежливости завёл с ней разговор за современное искусство. О, Сезан, о Дали, о Барб, о Норбер Бертран, о Бертоль, о Блази - море восторгов и комплиментов французским коллегам и их творчеству.

 И пока я вот так, сам с собой, упражнялся в галантности, моя собачка соскочила с поводка и потихоньку, потихоньку, с умным выражением на наглой морде направилась в сторону зажравшихся, потерявших всякий страх голубей. Видно решила поохотиться.
Поняв, что если с моей инсталляцией ничего не получится, то уж собачья охота удастся на славу, я свистнув стал  звать её - любя:
- Ко мне скотина безрогая.Ко мне, я сказал.

Собака ноль эмоций, а молочница по видимому услышав знакомое русское слово, вся из себя преобразилась и радостно засуетившись стала тарахтеть:
- О, уи, уи, скотина, о уи, уи шарман.  О, уи, скотина - класс - по сами ё памидоры. Супер, шарман.
-Вы, меня конечно мадам, извините, но это я не Вам - это я своей собачке. - стал выкручиваться я из щекотливого положения. - Хотя, - смерил взглядом я её несколько полноватую, с курносым задом, фигуру - я к вам пожалуй вечерком наведаюсь. На всякий случай подмойтесь - буду писать с Вас Мадонну Боттичелли.Уи сучара? Дésolé - скотина.

Пишу картину, а в короткие минуты отдыха этот рассказ и думаю:"От куда у неё, у затурканной коммерцией  французской молочницы, такие познания в великом русском языке?"