Письмо для одной милой девушки

Я хочу обернуться огромным большеглазым трехметровым чудовищем. Эдаким Чубакой. С шелковой и длинной шерстью. С серповидными, антрацитовыми когтями толщиной со слоновый бивень. Угрожающими клыками белее жемчуга, чуть выступающими из под верхней губы. Что бы всем было понятно, что их может ждать. Если они тебя обидят. С языком шириной с лопату которой сгребают зимой снег с дорог и крыш. С мощными кожаными крыльями. Которые складываются как веер надёжно укрытые густой шерстью. Я везде ходила бы за тобой и никто не посмел бы меня прогнать потому, что все боялись бы спорить с чудовищем. Ты рисовала бы солнечные акварели, сотни набросков в карандаше, живописные виды и портреты маслом, богатые , аппетитные полные символизма натюрморты. Под твоими руками оживали бы Снегурочка и Лель, Царица Медной горы и Данила-мастер, на шахматную доску Толкин выводил бы полки Мордера. Миниатюрные минареты, прекрасные юные казашки и медные всадники до потолка. Оживающие амуры ростом с настоящих детей и карманные драконы. Чаши словно только что рождённые дыханием лозы, таинственные амфоры и прекрасные юноши. Глазастая Суок, храбрый Дон Кихот и порывистые, гордые дочери Кавказа похожие на итальянок. Да мало ли чего ещё может подарить нам мир и наше воображение. Я сидела бы рядом с тобой на земле скрестив ноги и не мигая смотрела бы на тебя огромными и круглыми глазами. В хорошие, теплые дни я качала бы тебя в своем крепком кожаном крыле как в гамаке. В зной укрывала бы от солнца, обмахивая словно опахалом. А в непогоду я расправляла бы крылья, как тент над головами. Ты бы залезла мне на плечи и обозревала бы мир с высоты моего роста пока я вышагивала бы через поля и города. Я складывала бы крылья словно горку, а ты со смехом скатывалась бы с них в прохладные озера. А в холода, долгими зимними вечерами ты устраивалась бы в шерстяном шёлковом ложе, укутываясь моей густой шерстью с головой. Устраивая себе там мышиное гнёздышко полное тепла. Тебя обнаженную знойным летом выходящую из молока лесных озер я бы облизывали огромным, чуть шершавым языком с головы до ног. Оборачивая тебя языком полностью и щекоча твою кожу его шершавостью. И никто, никогда и ничем не посмел бы тебя обидеть. От моего грозного рыка у ветхих домов рушились бы опоры и крыши, вылетали стекла из окон. Мы обошли бы с тобой весь мир. Ты бы увидела мир с высоты моего полёта. Я рассказывала бы тебе на ночь сказки и разные истории. Сочиняла бы поэмы и стихи полные света луны и радуги водопадов. Я была бы самым свирепым, самым жутким, самым страшным, самым нежным, преданным и ручным чудовищем во всем мире. И однажды ты обязательно полюбила бы меня. Но я не стала бы превращаться в прекрасного принца. Нет. Я навсегда осталась бы твоим ласковым чудовищем. Потому, что именно такой как есть ты и и любила бы меня. Всегда любила бы.