Пока ещё
Роятся искрами думы – под неспешный перестук колёс памяти, в грусти симптоматического передвижения по давнему оплоту; теплятся воспоминаниями о седом океане, о бирюзе заливов и девственности бухт.
Пока ещё – не как в жертвенном корыте, плещет в нём нерестовая рыбина – остров Сахалин. Ещё молчат колокола, но уже надрывно гудит маяк над беспамятным миром – гудит маетно и обречённо…
Ошибка
Человек человеку теперь не друг, не брат, но соперник в реалиях военного выживания.
Как же тогда с чувством именем «любовь», которая вроде бы была и без кавычек, но ушла безвозвратно; как решить эту, изначально неверную задачу, поставленную вдруг к исполнению категорическим злом – вычет из служения совести и добру и сложение с очерствевшей душой, смерть несущей?
Доля
Неподалёку, под январской пургой, в ожидании перемен, спят одряхлевшие бетонные исполины, спят ржавеющие без дела, породившие их краны… А в верхах заброшенной до лучших времён стройки прижились орды ворон – табор окрылённый.
К чему тут смоляные птицы эти – с их монструозными ликами?
Неумолчно-тревожная, торжествующе-насмешливая сходка вестников безнадёги… глас доли над какофоническим миром! Или реквием его устроению?
-------------------------------------------------------------------
55 слов
