Теперь о деле и... без обид. Обычно американцы весьма самоуверенны. Но вы всё-таки весело обратились ко мне - европейцу, как к эксперту, с вопросом о вкусе, стиле, образе современной парижанки. Факт самой постановки вопроса показателен. Простите, но он объективно свидетельствует вашу неуверенность в собственных оценках красоты, то есть о недостаточности, несамостоятельности и узкой функциональности американского гуманитарного образования и религиозного воспитания.
Попытаюсь, как дипломированный выпускник местной и авторитетной "fine art school", короткими комментариями пополнить лакуны, пользуясь, конечно, современной лексикой. О зарождении и развитии понятий.
Тяга всякого здорового человека к красоте и гармонии во внешнем облике, в бытовых проявлениях, в коммуникации и отношениях не нуждается в оправдании. Это - врожденное качество, дар природы, коррелированный с устремленностью к счастью и к радости. Столь же естественный, как и привязанность к свежести и чистоте воздуха, напоенного йодом над морем, ароматом хвои - посреди соснового бора или лаванды - в степи. Не верите? - Но ведь именно ваш классик Джек Лондон писал: "...людям, гибнущим в пустыне от жажды, грезятся журчащие фонтаны и кристально чистые источники". Древние люди (знаете ли? - они тоже были далеко не слабы как созерцатели и мыслители) заметили угрозу депопуляции из-за катастрофического воздействия на психику людей звериной жестокости частых войн за ресурсы (жизненное пространство, власть, корм, рабов) и необходимости постоянно противостоять суровым силам природы. И они вынесли неутешительный диагноз: одна из неустранимых причин потенциальной погибели - пессимизм, уныние, страх, абсолютное угнетение психики человека исключительно негативом - потенциальными угрозами, приносящими ему только вред и зло (ужасы голода, войны, увечья, болезни, смерти). Именно таковы всадники Апокалипсиса по мысли Иоанна Богослова в его Откровениях. Замечу кстати: корни современных утверждений в СМИ о том, что плохие новости лучше продаются (а, следовательно, и потребляются!),- явно отсюда. Греки смягчили (но, конечно, не устранили полностью) эти угрозы через акцент на прогресс знания, развитие искусств и ремесел, что отражено даже в дошедших до нас поговорках, иногда парадоксальных. Например: "Ребенку простительна боязнь тьмы, непознанного и непонятного, но настоящая трагедия, когда взрослые страшатся и избегают радости ярких эмоций, света истинных знаний и умений." Сохранившиеся восхитительные образцы средневековой и античной скульптуры (примеры: Аполлон Бельведерский и Пьета, Ватикан; антики виллы Альбани-Торлония, Рим; Давид, Флоренция) закрепили классическое (консервативное) представление о телесной красоте, идеальных пропорциях, отчасти даже о гармоничных смыслах, жестах, позах, осанке. Сохранение и воспроизводство этих эталонов мы ясно видим в большом балете и в высоком спорте.
[left] Из сокровищницы древнегреческих источников знаем о простой (даже примитивной), но функциональной одежде и обуви греков (свободные тоги, хитоны, изделия из овечьей шерсти, пряжи, кожаные сандалии) и об аксессуарах: декорированных иногда поясах, браслетах, тиарах, брошах, пряжках, сбруе, седлах, личных доспехах и оружии, драгоценных материалах (бриллианты, золото, серебро, слоновая кость, яркие перья экзотических птиц, жемчуг, парча, бархат и мех), особенно в символах богатства, знатности и власти. Попытку принципиально разрешить ментальную проблему угнетения психики предприняло уже раннее ортодоксальное (до реформации) христианство. Как учение, оно постулировало: - устойчивую двухполюсную мировоззренческую систему: прямо противостоящего полюсу сил зла единого бога - справедливого судьи, защитника и спасителя страждущих, всесильного, милосердного и всемилостивого,- полюса здорового образа телесной и духовной красоты, радости любви, гуманизма и абсолютного добра; - непрерывную и исходно бескомпромиссную борьбу полюсов за душу человека: сил света - добра, красоты и гармонии с демонами тьмы - соблазна лжи, греха корысти и зла, - любовь к ближнему, терпимость и единение людей взамен вековой племенной вражды, - молитву и медитацию, смирение перед непреодолимыми бедами, неизлечимыми болезнями и ранами, понимание слабости человека, исповедь и раскаяние в грехе и прощение. Десять заповедей зафиксировали, если не норму, то поведенческий идеал христианина, обещающий гармонию в обществе. Только слепец, предвзятый или ангажированный субъект могут не заметить тесной связи этих христианских максим с рыцарством, благородством, честью, верностью долгу, присяге, обету родине, церкви, женщине, наконец, собственному призванию. Не был бы французом, если бы не вспомнил при этом подвиг Жанны де Арк. Очевидно бескорыстные, аскетичные и харизматичные подвижники - апостолы, их ученики и последователи пропагандировали, быстро и успешно распространили учение изначально по всему Средиземноморью, завоевали симпатии и массовую поддержку. Власть (вспомним Нерона!) ревновала и не признавала авторитет учения, для забавы загоняя его адептов (иногда как живые факелы) в катакомбы и к хищникам, которые публично терзали христиан на аренах. Но красота идеи, жизнеспособность, убедительность, польза и привлекательность раннего христианства была столь велика и очевидна, что власти тогда, проявив истинную мудрость, ответственность и дальновидность, повсеместно отказались от амбиций, перебесились, "переобулись" и... возглавили прогресс религии и церкви. Как результат, на древних чеканных монетах отображены вместе и светские, и духовные "лидеры" и девизы. Светский "владыка" средневекового Новгорода обязан был быть монахом. Новые и прежние (Георгиевский собор Юрьева монастыря в Новгороде, Saint Pierre de Monmartre!) места общей молитвы, духовной силы и единения людей обогатились образцами прекрасной храмовой архитектуры из порфира, яшмы и мрамора, травертина, наполненной живописными шедеврами, образами спасителя, богоматери-мадонны, апостолов, страстотерпцев и мучеников за веру, распятиями (пример: колосс Браманте, Рафаэля и Микеланджело - собор св. Петра, Ватикан). Церковь, закрепившая свою ответственность за ментальность паствы, впервые в истории рода человеческого провозгласила понятие, мечту и возможность преображения, то есть развития души человека к красоте беспредельного совершенства личности; способствовала становлению книгопечатания, школ, первых университетов. При храмах, соборах, кафедрах возникла и просияла комплексная субкультура красноречивой проповеди, художественная и музыкальная субкультура, поначалу ограниченная только хором псалмопевцев и колокольным звоном - этим воплощением в реальном звуке символа незамутненной, чистой гармонии ("Эммануэль", Нотр-Дам). Мощь проникающего прямо в сердце, в душу симфонизма, красоты звуковой палитры каждый, вероятно, ощутил, внимая органу и хоралам Баха или молитве, например, "Ave Maria". И это - от нищего гения Шуберта, который при жизни не услышал исполнения ни одной из своих девяти симфоний в музыкальной Мекке той поры - родной Австрии. В шитье и ремесленном обиходе всё шире стали использоваться натуральные красители. Известно, что уже египетская царица Клеопатра встречала Марка Антония на галере под алыми парусами романтики и любви. Ткани и одежда (первоначально у знати) также постепенно приобрели окраску и цветовое разнообразие. В обществе, конечно, не без участия людей с художественным вкусом формировались, оптимизировались, дискутировались, оценивались и усреднялись предпочтения относительно сочетания элементов, форм и красок одежды, прически, аксессуаров (кокошников, лент, серег и ожерелий, кружев и вышивки в том числе). Бесспорно, женщины обладают от природы даром большей, чем у мужчин, чувствительности, эмоциональной восприимчивости к внешним раздражителям. Поэтому их оценки красоты и гармонии (часто априори предвзятые или интуитивные) в целом более адекватны, надежны. Традиционный яркий национальный костюм - это, по сути, усредненное по популяции и по времени предпочтение. В итоге так, по-видимому, возникли и утвердились три современных понятия об одежде: - удручающе уродующей (даже устрашающей, но порой полезной функциональной, рабочей, служебной); - привычно скучной, нейтральной, сугубо консервативной, официальной (пример: обиходное облачение монахов, клириков, мундиры военных); - украшающей, привлекательной, радующей глаз (часто праздничной и вычурной), идеально сочетающейся с индивидуальной анатомией, цветом волос, глаз и кожи человека, макияжем и парфюмом. Именно отсюда стартовали и выросли позже производные прикладные понятия о
