Открытое письмо Шолоховедам продолжающим клеветать на гения.
Почему такие потоки клеветы, ненависти обрушились именно на Шолохова и его великий роман? Бездари не могут смириться с тем, что талант даётся от Бога. Не даёт им покоя мысль, что лучшие романы прошлого века написаны русскими. Гениальность - необработанный алмаз, который образование шлифует, гранит, превращает в бриллиант. Но ни один университет не может из бездаря сделать талантливого писателя, хоть сто лет учи. И Лермонтова, и Есенина завистники ненавидели за талант. Особенно Есенина. Крестьянский, малограмотный мальчишка посмел писать лучше дворянчиков - запретить! И запрещали, и судили, и доводили до петли, но объявить вором не смогли. На Шолохова клевещут, по сей день. Не помогли и недавно найденные черновики романа. Особенно старается в Израиле Зеев Бар Села. Несколько дней назад распинался в новостях по ТВ. Виктор Ефремов со страниц ЛГ № 37 от сентября 07. заявил, что нашёл уже двух авторов «Тихого Дона», вот только назвать их он не смог и не сможет. Не по Сеньке шапка. Разошелся, объявил всю советскую литературу мистификацией и устроил ей поминки. Зря суетился, советская литература жива, пока живы, её читавшие. Сегодняшнюю билиберду литературой трудно назвать.
Паразиты – прилипалы живут соками животных, их приютивших, эти шолоховеды скандальной известностью, заработанной на славе гениев. С их куриными мозгами, нужно в навозе копаться, а не великие романы обсуждать. Дипломированные филологи, попробуйте для начала осилить хотя бы не роман, а рассказ « Судьба человека». Это гениальный рассказ, я его на сотню таких романов, как «Доктор Живаго» не поменяю.
Первая послевоенная весна была на Верхнем Дону на редкость дружная и напористая.
Перед рассветом по широкому сухому долу хлынул с юга густой и тёплый весенний ветер и уже через двое суток начисто оголились пески левобережья Дона. На дорогах отпотели скованные ночным заморозком лужи талой воды. С хрустом стал оседать в оврагах последний ноздреватый снег. В эту недобрую пору бездорожья мне пришлось ехать в станицу Букановскую. Мы с товарищами выехали до восхода солнца. Кренясь под ветром и низко пластаясь над землёй, плыли в чёрном небе гонимые на север черные паруса туч. Крутой восьмисаженный спуск меж замшелых в прозелени меловых глыб, и вот берег: перламутровая россыпь ракушек, серая изломистая кайма нацелованной волнами гальки и дальше - перекипающее под ветром воронёной рябью стремя Дона.
Сколько авторов насчитают здесь гениальные филологи, я не знаю, а то, что это цитаты из трёх написанных в разное время произведений Шолохова знаю точно. Неужели эти знатоки не слышат музыку слов, ритм фразы, не узнают человека по голосу? Истинно: имеющий уши, да услышит!
Чего только не напридумывали разоблачители Шолохова: и сводного брата, и сумасшедшего на цепи, и шарашки в НКВД, писавшие гениальные романы. Изумляешься буйству дури, фантазии и полному отсутствию логики. Девять женщин не родят за месяц ребёнка, десять даже талантливых писателей не создадут гениальный роман. Тем более, что руководители НКВД были главными гонителями Шолохова. Ягода пытался отравить, потом приказал сфабриковать на него дело и посадить. Завистники всячески мешали спокойно работать.
Нет среди современников Шолохова писателя с такой зоркостью, наблюдательностью и звериным обаянием, как Шолохов. Перечтите описания хуторов, природы они восхищают. Образы, метафоры свежи, ярки, неповторимы, порою ошарашивают своей неожиданностью. Чувствуется, что не прошёл человек университет и читал не много, не привык к стандарту интеллигентских сравнений. В каждой фразе здоровый крестьянский дух. Складки у губ у Шолохова чёрствые у классиков – суровые, резкие, глубокие. Выстрелы рассыпаются лузгой, придорожник – живущой, у горы хребтина, нос коршунячий, звёзды зыбятся, ветер из– под туч, туман ходит на дыбах … В садах жирно желтел лист. От черенка наливался предсмертным багрянцем, и издали похоже было, что деревья в рваных ранах…жирно желтел, предсмертным багрянцем! У кого ещё можно найти подобное? А вкрапления юмора: Отец Григория едущий пьяным из гостей, утопивший в проруби лошадь и бросающий следом кнут, разве не прообраз Щукаря? Рассказ Звягинцева про письма жены, гулянку на первое мая, его речь при операции из « Они сражались за родину». Отношения Звягинцева, Стрельцова, Лопахина, когда последнего табака не жалко, пронизывающая доброта, бескорыстие дружбы, неужели не чувствуете у всех этих весёлых историй один автор? Тогда не филологи, вы господа, а шуты гороховые.
Человек, чувствующий слово, ритм фразы без черновиков и подписи поймёт, кто автор гениального романа. Обидел Вас Бог не дал видеть и слышать. Мне жалко, вас завистливых, злобных сплетников, стыдно за вас, но промолчать, как другие, я не могу. Хватит трепать имя автора одного из лучших романов двадцатого века, позорить человека, которому вы и в подмётки не годитесь. Он не подличал, не клеветал на соседей - он спасал людей от таких, как вы, от их доносов, наговоров, лагерей и смерти.
