На Земле, куда ни глянь, везде есть, чем полюбоваться, но там, где нет Бога — пустыня.
Надейся на Бога, но сам не плошай — житейская глупость, проверенная временем. Истинно: «Надейся на Господа всем сердцем твоим, и не полагайся на разум твой» (Прит. 3:5).
Наиболее полезна та книга, в которой говорится о том, чего не надо делать, и нет логики.
Нам решительно противопоказана демократия: она кружит наши головы, забивает их чуждыми ценностями и мы дуреем на глазах.
Нам смертным не дано знать трех вещей: когда мы родимся, когда умрем, и что произойдет между этими событиями.
Народные массы — это мы с вами, одурманенные чем-либо, одураченные кем-либо и собранные в кучу для чего-либо.
Наука — это не панацея от разных бед, и не самоцель, а нескончаемый путь к Богу.
Нас учили, что наука и Бог несовместимы. Однако истинно другое: «Первый глоток из сосуда естествознания порождает атеизм, но на дне сосуда — нас ожидает Бог» — Вернер Гейзенберг.
Наука заканчивается там, где диссертации признаются квалификационными работами. Собственно, там она и не начиналась.
Наука идентифицируется по трем признакам: инвариантности к идеологии; наличию базовых аксиом; возможности опровержения её выводов и положений.
Наука может развиваться в любых условиях, но наиболее плодотворно она развивается в табачном дыму.
Научный коммунизм подвел нас к удивительному выводу: диалектика пригодна для анализа любого явления, и ни для какого в частности.
Начальники бывают разные, но самый распространенный тип — это начальники-вывески. Решений они не принимают, а лишь исполняют чьи-то указания.
Наш мир — не лучший из миров. Почему Всевышний сделал его таким — неизвестно, но по факту в нем нельзя найти наилучшего. Однако, слава Богу, есть не худшее, к чему и надобно стремиться вместо поисков эфемерного оптимума.
Наш мир — не фабрика по исполнению желаний, а завод по производству обстоятельств, затрудняющих их осуществление.
Наша вековая мечта — получать максимум удовольствия при минимуме затрат. Итог один: при нулевых затратах имеем нулевой эффект.
Наша военная доктрина во все времена и при любых формах правления должна начинаться с нетленных слов пророка Исаии: «Злодеи злодействуют, и злодействуют злодеи злодейски...» (Ис. 24:16).
Наша душа — это не вещественно-энергетическая, а иная субстанция. Об этом догадывался Аристотель, но точно знал Екклесиаст: «Все труды человека — для рта его, а душа его не насыщается» (Екк. 6:7).
Наша жизнь — это река, в которой счастье всегда на другом берегу.
Наша жизнь — это часть неизвестного нам процесса, для которого жизнь каждого из нас не представляет особой ценности.
Наша национальная забава — крепко выпить и искать приключения на свою задницу. Финал всегда печален, но, какой же русский не любит рисковые формы приобретения личного опыта.
Наша система социальных отношений неизменно тяготеет к крепостному праву, а форма правления — к монархии.
Наша судьба в золоте православных куполов. Как только мы это осознаем, так тут же скинем оковы ложных идеологий и займемся тем, что повелел Всевышний.
Наше существование теряет смысл, если не исходить из того, что мы часть другого недоступного нам мира, которому мы зачем-то нужны.
Наши депутаты адепты метода «проб и ошибок». Отсюда результат: живем по понятиям.
Наши оппозиционеры к власти особо не рвутся, довольствуясь подачками. Они понимают, что болтать легко, а управлять трудно, критиковать просто, а принимать ответственные решения тяжко.
Наши чиновники не приемлют информатизацию своей деятельности. Она подрывает их благополучие и допускается в ограниченных дозах вне взяткоемких и коррупционных сфер.
Не будет большой ошибкой считать, что «логика здравого смысла» и «женская логика» категории одного порядка проблематичности.
Не бывает кризисов без конфликтов, а конфликты могут быть и без кризисов. Без кризисов нет катастроф, но не каждый кризис катастрофа. Нет краха без катастрофы, но не всякая катастрофа венчается крахом. Всегда есть надежда на лучшее, если подходить к делу с умом и бороться до последнего.
Не властны мы над духом своим, а дьявол властен: все «…измы» — это его попытки замусорить нам дух и отключить от Бога.
Не должно судить о том, чего не знаете, но поговорить об этом всегда можно, и лучше всего с теми, кто об этом тоже ничего не знает.
Не дьявол, а Бог лишил нас познания истины, дабы не возомнили мы себя всемогущими и не натворили «чудес» всяческих.
Не мы породили конфликты, а они нас, впрочем, как и все остальное.
Не повезло тому, кто еврей и похож на еврея. Лучше тому, кто еврей, но не похож на еврея. Еще комфортнее тому, кто не еврей, и не похож на еврея. Но больше всего посчастливилось тому, кто не еврей, но похож на еврея.
Не тот еврей, у кого мама еврейка, а тот, у кого внуки евреи.
Не укоряй жену свою по поводу дурной наследственности ваших детей. Она сделала все, что смогла, а что сделал ты?
Не хочешь умереть — не рождайся!
Небытие — это то, что остается после взаимного поглощения противоположностей. Бытие — это небытие с еще не слившимися противоположностями, а смерть — момент их слияния. Диалектика!
Недоверие к власти и мечта о сильной власти — наша ментальная скрепа. Убери ее и все рухнет в тартарары.
Неопределенность — великая сила в руках думающих людей.
Непонятное не есть неправильное, а понятное не всегда правильное.
Нельзя избавиться от проблемы методами, породившими эту проблему.
Нервы начинают успокаиваться только тогда, когда понимаешь, что в этой жизни ты никому не нужен, кроме самого себя.
Нет большего заблуждения, чем наделять Бога какими-либо качествами, ибо Бог — абсолютно трансцендентная сущность, выходящая за рамки нашего восприятия и понимания. Посему: веруйте или не веруйте, но не фантазируйте и не приписывайте Господу никакие качества.
Нет для нас рая, ибо запусти нас туда, мы не уймёмся, пока не обратим его в ад.
Нет женщин «синий чулок», а есть мужчины — «кирзовый сапог».
Нет ничего более утомительного, чем слушать человека демонстрирующего свой интеллект, особенно, если его у него в избытке.
Ни логикой, ни опытом, ни чем иным нельзя доказать существование Бога — в Бога можно только уверовать.
Никогда не следует занимать очередь за женщиной, даже если она в этой очереди одна единственная — потеряете время, истреплете нервы, разуверитесь в социальной справедливости и купите совсем не то, что хотели.
Ничто не доставляет большего наслаждения и печали, чем тщеславие.
Ничтожен человек в потугах найти смысл своего пребывания на этом Свете. Забившись в «норку» своих ощущений и представлений, он цепляется то за одно, то за другое, но все тщетно — смысл жизни находится вне нашей жизни. Посему, о смысле жизни не особенно пекись, его ты лишь тогда, быть может, обретешь, когда к Всевышнему в потусторонний мир придешь.
Ничтожество может видеть только ничтожное, иное ему категорически недоступно. Довлатов по этому поводу говорил: «Тигры, например, уважают львов, слонов и гиппопотамов. Мандавошки — никого!».
Новое — это не только хорошо забытое, но и тщательно замаскированное старое.
Новое научное мировоззрение на сущность Бытия мы получим тогда, когда поймем, что все вещественно-энергетические процессы проистекают не сами по себе, а под действием информации. Тем самым нам удастся увязать происходящее как в вещественно-энергетической, так и в информационной сфере, а понятие информации войдет в физику уже не в виде эфемерной энтропии, а в качестве особой субстанции, управляющей нашим Бытием.
Ньютон и Лейбниц, очистив Бытие от конфликтов, превратили мир реалий в мир иллюзий. Из компонентов этого мира они создали изящный, добротный и удобный инструментарий, назвав его прикладной математикой. Очевидно, что этот инструментарий пригоден для познания скорее иллюзий, чем реалий.
