Сны Чингисхана
Олег Панов (Euphorious)
В моей Монголии дождь и тучи, на троне морось, роса тумана. И утро ночи не стало лучше, душа блуждает в стенах обмана, что вырастают из дёсен будней. И остро точеными клыками вскрывают больно подбрюшья судеб того, кто рядом и кто не с нами…
А ночью снились костры похода, стальной змеёй извивалось войско. Пылал в полнеба огонь восхода и вместе с ним догорали доски на крышах крепости покоренной. Охра стекала с клинков и копей. Победой славною окрыленный...
…проснулся. Дни вереницей копий бегут, шуршат близнецы друг друга, бурлят, торопятся, словно черти, что красным мелом границы круга на белом кафеле тонко чертят. А мне бы вырваться за пределы стрелой стремительной и звенящей. Пронзая время, вонзиться смело, оставив хлопоты в настоящем во сны, где я на коне и в шлеме (и щёк моих не касалась бритва), вздымаю меч наравне со всеми и устремляюсь в пучину битвы, победным кличем презрев молчанье…
Кипели в ярости змеи-вены…
Опустошали свои колчаны, наполнив воздух густым гуденьем, ордынцы-лучники по приказу, смертельно жалили шершни-стрелы… Гортанно вслух высекая фразы, на карте мира чертил пределы своей империи необъятной - от океана до океана…
Но возвращался к утру обратно…
Туда, где нежно сшивает раны губами чуткими та, живая, что лечит душу от шрамов рваных и ночью гладит, любви желая, лицо уставшего Чингисхана.
|
