Ранее я не понимал, почему в армии майор старше лейтенанта, но генерал-лейтенант старше генерал-майора. Недоумения мои разрешила замечательная книга Ю.Мухина – «Господа офицеры», где попутно к основной теме разбирается история появления офицерских званий, которые в своем исконном понимании являлись скорее должностями в бою, нежели чинами, за которые дают больше денег из казны и почёта от общества.
Интересные факты и соображения, высказанные Ю.Мухиным заслуживают внимания и изложены мною здесь в сильно сокращенном виде.
С момента возникновения военного дела искусство боя состояло из двух элементов: собственно действия оружием и манёвра на поле боя. Первое — это искусство воина, его индивидуальное мастерство. Второе — искусство командира. Командирское искусство, в принципе, сводится к расположению своих бойцов на поле боя так, чтобы как можно больше из них могло действовать оружием.
Цель командира — построить своих бойцов и сманеврировать ими так, чтобы в каждый момент боя его сражающиеся бойцы имели численное преимущество над сражающимися бойцами противника.
Эти принципы предопределили укоренившееся линейное построение бойцов. Все другие построения (колонны, клинья) имеют задачу временную — нарушить боевые построения противника, допустим, прорваться к нему в тыл или поставить его боевые линии перпендикулярно своим. А после этого всё равно свои бойцы должны построить линию, чтобы не мешать друг другу действовать оружием.
Все армии мира для удобства командования в бою начали делить свои войска на части. Такая часть войска числом до 2000 человек, выполняющая самостоятельный манёвр на поле боя, получила название, с X века — из более старых боевых строев русской армии, — полк. После этого, естественно, появилось и название должности командира этой части войска — полковник. И изначально — это не более чем название работы в бою, рабочая должность.
В любом бою безусловно необходимы две боевые должности: атаман (капитан) — лучший воин, который своим примером заставляет 100–200 воинов драться, как он сам, и полковник — командир, самостоятельно маневрирующий на поле боя со своим полком. Этих двух командирских должностей, по идее, должно было бы быть достаточно, но для вождения войск по полю боя этим командирам требовалась масса помощников.
При трех или четырёхшеренговом построении полк был слишком громоздкой частью для маневрирования в полном составе, и к концу XVIII века его для многих видов боя (баталий) стали разделять на ещё более мелкие части — на подразделения, названные батальонами. Появились офицеры, которые помогали полковнику командовать этими подразделениями, — подполковники. Они водили батальоны в бой вместо полковника.
К концу XVIII века бой происходил примерно так.
Полк, подойдя в батальонных колоннах к полю боя, разворачивал каждый батальон в три шеренги лицом к противнику. В центре был тот, кто вёл и маневрировал батальоном, — подполковник. Слева от него в три шеренги выстраивалась одна рота и справа — вторая, т. е. вправо и влево от подполковника строй заканчивался метрах в 50. Строй батальона — это три шеренги длиною в 100 метров.
Если, начав движение, подполковник останется в шеренгах, то в батальоне никто не будет видеть своего командира уже через 5–6 рядов от него, и никто в следующих рядах не увидит, в каком направлении подполковник их ведёт. Поэтому с началом боя подполковник, чтобы его видели все солдаты и офицеры батальона, выходил на 16 шагов перед фронтом батальона и вёл батальон на врага на такой дистанции.
Но всё равно, если подполковник менял направление незначительно, то с флангов было плохо видно, куда именно их ведёт командир. Поэтому для более точного указания направления движения батальон имел два знамени — два прапора. Они находились в центре строя один за другим. Как только подполковник выходил на своё боевое место, за ним выносили и первый прапор, и место этого знамени было в восьми шагах перед строем и в восьми шагах за спиною комбата.
Второй прапор несли в первой шеренге. Каждого знаменосца прикрывали шесть гренадеров, а вынесенным вперёд прапором командовал офицер, задачей которого было держать свой прапор на заданной дистанции и так, чтобы он находился на прямой линии между комбатом и прапором, оставшимся в строю. Таким образом, два прапора и командир образовывали хорошо видимую линию направления движения.
Офицер, выполнявший работу с прапорами, сам находился у вынесенного вперёд прапора и назывался прапорщиком, его помощник у второго прапора (в строю) — подпрапорщик.
Подполковник смотрел на врага, ему недосуг было оборачиваться, чтобы смотреть, ровный ли строй батальона, не сломался ли он? Оценивая дистанцию до противника, комбат мог ускорить или замедлить шаг, и ему было недосуг смотреть, отстал ли от него строй батальона или наваливается на него. Требовалось кому-то передать ответственность за движение строя — за его равнение и темп шагов. Эту ответственность в батальоне брал на себя офицер, который шёл на правом фланге строя вместе с барабанщиками и флейтистами. Он следил за направлением, указанным знамёнами, и, соответственно, заставлял заходить (делать более широкие шаги) правый фланг, либо требовал от правого фланга укорачивать шаги. На левом фланге батальона за равнением своего фланга по отношению к правому флангу следил сержант левофланговой роты.
Солдаты шагали под бой барабанов: чем чаще была их дробь, тем чаще они делали шаги. Поэтому барабанщики, флейтисты и оркестр батальона (если он был) шли возле этого офицера на правом фланге — он им задавал частоту барабанной дроби — темп марша. Должность этого офицера называлась «майор». В переводе с латыни — «старший», а в своей сути — «старший, куда пошлют». Но вообще-то майор всегда отвечал за движение батальона. Например, на марше (в том числе и на параде) он с адъютантом батальона возглавлял колонну батальона, за ним шли барабанщики, флейтисты и оркестр, а уж потом ехал на коне комбат. Раньше адъютант командира батальона был начальником штаба. В Красной Армии ещё до 1945 года начальник штаба батальона назывался «адъютант старший батальона».
Начальники штабов обязаны были уметь читать карту и ориентироваться на местности, посему и Академия Генерального штаба русской армии сначала называлась «Школа колонновожатых». Именно поэтому адъютант ехал впереди колонны вместе с майором: адъютант определял, куда идти, майор — с каким темпом. А подполковник спокойно ждал, когда начнётся бой и он потребуется, чтобы вести батальон в атаку.
Поскольку строй полка в два-четыре раза длиннее строя батальона, то в полку были две должности майора: премьер-майор и секунд-майор, причём в штатах 1732 года второй майор входил в штат как «секунд-майор из капитанов», т. е. должность второго («секунд» — второй) майора исполнял командир левофланговой роты.
Поскольку его роту в составе батальона или полка вёл подполковник или сам полковник, то капитан шёл в центре роты в первой или второй шеренге, а справа и слева от него шли по два взвода его роты. Во время манёвров батальона на поле боя у капитана особой работы не было, а вот его помощники работали вовсю.
Заместителем капитана был поручик, но при Петре I он одно время назывался точнее — лейтенант, по-французски — заместитель. Убьют капитана, лейтенант возглавит роту. Но до открытия огня поручик всегда шёл сзади шеренг роты, тут же шли и остальные офицеры, кандидаты в офицеры и унтер-офицеры с понятной задачей «принуждать солдат идти вперёд» или удерживать их от бегства. Им в этом помогали писарь, каптенармус (отвечавший за вещевое довольствие), фурьер (отвечавший за пищевое и фуражное снабжение) и казначей — в бою все были при деле.
С момента открытия батальоном огня офицеры уходили в первую или вторую шеренгу строя возглавлять уже собственно бой взводов, но главным в роте был, конечно, сам капитан (атаман), который своим личным мужеством воодушевлял солдат вести огонь и работать штыками. Сзади оставались следить за «отстающими» каптенармус и фурьер с казначеем.
Выйдя на рубежи открытия огня, командир батальона останавливался — это был сигнал того, что пора открывать ружейный огонь. К подполковнику сзади подходил сначала прапорщик со знаменем, а затем подполковника обгонял и сам строй батальона, открывавший огонь по противнику.
После этого место подполковника и знамён было в нескольких шагах за строем в центре батальона, сюда же к подполковнику с правого фланга подходили майор, адъютант и барабанщики с оркестром. То есть командир и офицеры батальона тоже перестраивались так, чтобы непосредственную команду огнём и рубкой осуществляли капитаны и офицеры рот.
Таким образом, «офицер» — это общее название всего начальствующего состава в полку. У Петра Первого и барабанщик был офицер, поскольку непосредственно давал батальону команду на темп шагов.
С ростом численности армий на поле боя потребовалась должность, которая бы отвечала за манёвр многих полков, осуществляла бы общее руководство манёвром всей армии. Назвали эту должность от латинского слова generalis — «общий» — генерал. При большой армии требовались помощники — старшие на отдельных участках поля боя, возглавлявшие манёвр нескольких полков, и таких помощников стали называть «генерал-майоры» — старшие у генерала для отдельных частей армии — помощники генерала. Само собой генералу потребовался и заместитель, и, само собой, заместителя назвали «генерал-лейтенант».
[justify]И наконец, на поле боя тот самый старший генерал, которому подчинялись все войска, назывался генерал-полковник — общий для всех