... Выдалась холодная зима.
К рождеству - уже бесповоротно -
Стикс замерз, что та Березина.
И Харон остался безработным.
Удивился: право, невдомек,
Кто его на прочность испытует?
Посидел у берега денек,
Постучал по кромке льда - впустую.
Прихватило намертво причал,
Лодку по уключины сковало...
Ночь прождал, наутро покричал -
Лишь метель ответно завывала.
Тишина, безмолвие, мороз...
Там уже не очередь ли, часом?
Трудно представляется всерьез,
Что никто за сутки не скончался.
Нервничал старик, переживал,
Собирался, по примеру Фрунзе
коли лед уж так надежно встал,
Через Стикс - пешком или на пузе.
Чтоб гуртом покойников собрав,
Моисеем провести до места
Напрямик, по льду и под "ура!"
Да боялся: что, когда он треснет?
Мучался, вдоль берега бродил.
Коль решился на такие вещи,
Лавры ожидают , - рассудил -
Чкалова и Нансена - не меньше.
Он еще неделю рассуждал,
Сомневался... видано ли дело:
Не Икар уж, да и не Дедал.
Но собрался...
Тут и потеплело.
Лед сошел. Работа ожила.
Рассосалась очередь усопших,
Жизнь в привычном ритме потекла.
Но все горше старику и горше.
Был ведь случай... мАть да перемать,
Будет ли еще такой? Не знаю?
вечность остается доживать,
Все коря себя и все пеняя... |