Все требую от жизни блага лета,
Наскучила несносная зима.
Я к ней ночами при фонарном свете,
Иль в отблеск, что сподобила луна,
Бегу на улицу зажмурившись от счастья,
И сходу залетаю в ближний сквер.
Мне не страшны невзгоды и ненастья,
И недосуг послушать голос сфер,
Который в поучение напомнит,
О бренности любви и бытия.
Я обладаю тем, что спину ломит,
Что жалит в пятку, злобная змея.
В смиренье возвращусь к строке писанья,
Где сказано о силе той любви,
Принесшую согласно расписанью,
На край голгофский праведной земли,
Спасение оцененную веком,
В тридцать сребреников, за большее нельзя.
Горшечник согласился, дело к лету,
И в судорогах вздрогнула земля. |