Конусы света, чернильные пятна…
Вьются у окон ночных мотыльки,
Призрачных звонов прибой многократный
Бьётся, и бьётся в больные виски…
Тихо скрежещут пустые качели,
Ветер обходит владенья свои,
Кажется: вновь до весны оскудели
Все необъятные храмы мои…
Всё, что осталось – холодная келья,
Стопка бумаги… Чернильная муть
Льётся, и льётся слезливой капелью…
Слово уходит – в неведомый путь…
Конусы света, спирали, туннели…
Лица мелькают… Встают города…
Белое – в чёрном и чёрное – в белом…
Цепкая – в гору – восходит – вода…
В землю врастают и тают деревья,
К часу рожденья бредут старики,
В солнце вгрызаются птичьи кочевья,
Входит пространство – горячкой – в виски…
Это уже не бумага, а света,
Белого света и тьмы – полотно,
Это – галактика, это – планета,
Это вселенной – гудящее дно…
Всё перемешано: краски и звуки,
Плоскости, линии, чьи-то тела,
Всё наполняется радостной мукой,
И накаляется вмиг – добела…
Храмы уже не пустуют, как раньше:
Двери открыты, и свечи – горят…
Нет уже холода, нет уже – фальши,
Встали иконы, как путники – в ряд…
Звоны гудят – настоящие звоны,
Будят, зовут, говорят, и – поют…
Снова до неба взметнувшись, колонны
Молотом выси – просторы куют…
6 декабря 2017 года; 1:04 |
