Жмётся в больной груди,
Выйти боится первой,
Эта моя ручная вызревшая строка.
Вдох – он всего один,
Чтобы достать до нерва,
Чтобы уйти с последним выстрелом языка.
Ниже – не взять тебя,
Выше – сказать не в силах.
Так вот и мрут, синея, скомканные листы.
Сохнут, по ним скорбя,
Сутью не став, чернила,
Я в деревянных лапах чёртовой немоты.
Кожа моя тонка,
Толще уже не будет.
Лучше летите, строки, пулями из меня.
Рано молчать пока –
Стойте, стреляю, люди!
В жаре моём сгорела бесова западня.
Слово идёт на срыв,
Режет мою трахею,
Будто в крови свернулось в пуганого ежа.
В яблочко – значит, жив,
Тот, для кого болею,
Только подай мне голос, меченая душа. |
