| | Стихотворение «Десять верлибров ( Серега Монахов)» | Предисловие: Мой самый любимый автор!)
Жаль, он ушёл из сетевой литературы и всё, что осталось...
это только то, что я успевала скопировать в Ворд. Десять верлибров ( Серега Монахов)*
___________________________Следуя за солнцем
никогда не забуду
тишину этой комнаты
пустоту книжных полок
бра
в изголовье кровати
буду помнить жука-точильщика
поселившегося в древесине
мебели — только он
один
и нарушал тишину
когда она спала а я
следил за тем как
равномерно и спокойно
поднималась у нее
грудная клетка
никогда
не забыть мне
пустоту холодильника утром
пустоту холодильника днем
и вечером
святую двадцатку на пиво
альбом shoсking blue
запиленный
в хлам
и окно без
занавесок — из глубины
сумасшедшей ночи за нами
постоянно следили
что поделать если ее
страхи стали моими страхами —
наверно это и есть
любовь а может
это проявления какой-то болезни
так или иначе мне никогда не забыть
каждую ночь когда после двенадцати
мы вытягивали друг у друга из головы
и живота
дротики — они
влетали через окно запущенные
должно быть кем-то из самых туч на небе
или
откуда-то выше
смоченные в эссенции беспокойства
они встревали так глубоко в нашу плоть
что иногда их не удавалось
вытащить до самого утра
бывало даже
что мы не могли заснуть
два три дня подряд — я покупал водку
и мы пили на скорость кто
быстрее
только это
и помогало
что поделать
если я закрываю глаза
на заднем сидении в маршрутке
и вижу ее
лежащую поперек кровати
в одних трусах с машинками
и самодельном ожерелье
из бумаги
вижу как
она смотрит в потолок
и говорит
что хотела быть той
девочкой взявшей интервью
у Сэлинджера для школьной газеты
а теперь Сэлинджер умер
и умерла наша любовь или
наша болезнь — какая разница
если умер даже
жук-точильщик в кровати
умирает все вокруг
мир похож на
последствия крушения
атлантического лайнера — каждый
схватился за то что проплывало
мимо и старается не
барахтаться
чтобы не тратить силы
а вдруг спасатели все-таки
объявятся
но они не объявятся
от самого начала времен
умирает все вокруг и только солнце
лишь оно пока держится и я
планирую
следовать за ним — больше
я не знаю что делать
как
ее забыть
______________
I'll follow the sun
that's what I gonna do
trying to forget all about you
(SHOСKING BLUE)
**
___________________________________Настоящий мужик
настоящий мужик — говорит он —
должен увлекаться политикой
спортом и
сексом
на улице
жара тридцать градусов
а мы случайно едем с ним
в одной маршрутке — проезжаем
кинотеатр с гигантской афишей «Аватара»
(Господи сколько его еще буду крутить?) и я
спрашиваю
ты смотрел?
да — говорит он — правда
пиратку
ему плевать что такие фильмы
нужно хотя бы раз посмотреть
в кино
после того как
во всех
кинотеатрах ввели украинский язык —
говорит он — я перестал туда ходить дело
не в том что я не люблю украинский очень
даже
люблю каждый месяц покупаю себе
томик с полки «современная украинская
литература» так что
дело не в этом я не хожу в кинотеатры
из принципа — меня лишают выбора
на каком языке смотреть а я блядь
демократ и поэтому
мне нечего делать
там
где у меня нет
выбора
про себя я думаю да но ведь
когда крутили фильмы только на русском ты
ходил в кинотеатры с удовольствием хоть и тогда тоже
выбора у тебя не было
но я молчу — этот парень слишком
большой демократ чтобы ему перечили он этого
попросту не вынесет у него попросту пойдет пена ртом
задымятся уши и на белках глаз
выступят
красные нити
вчера — говорит он — в сотый раз
смотрел на ютубе как Юсейн делает 9,58 в Берлине
это — говорит он — это блядь фантастика! наше
счастье что мы живем в такое время и можем наблюдать
такие чудеса человеческих возможностей!
когда я вижу
как ходит вверх-вниз его грудная клетка как
напряжена каждая мышца его
тела — мне и до оргазма
недалеко
пока он по секундам
пересказывает мне культовый забег Болта
я смотрю как студенисто болтается у него
второй подбородок когда он резко поворачивает
голову
как с трудом он умещается своей толстой
задницей на одном кресле и я вынужден
ежиться возле окна
этот парень
с пяти метров не попадет в
пустые ворота но стоит мне только спросить и он
начнет скороговоркой прикрыв
от наслаждения
глаза
зачитывать мне основной а потом
резервный составы «Манчестера»
на воротах ЭДВИН ВАН ДЕР САР
защита ГАРИ НЕВИЛ РИО
ФЕРДИНАНД и так
далее и так
без конца и края —
как будто это имеет хоть какой-то смысл
как будто это помогает убить одиночество
скуку боль и отчаяние
в маршрутку заходит симпатичная девчонка судя
по всему она еще школьница длиннющие ноги
в розовых лосинах коротенькая юбка
миниатюрный желтый
рюкзачок
за спиной а лицо совсем еще
детское
ох — говорит мой знакомый — вот это
конфетка! я бы посадил ее сверху и
так бы и подбрасывал всю ночь
а утром блядь
отправил бы ее готовить мне завтрак
ха
ха
ха
я смотрю на него и у меня нет никаких
сомнений в том что он девственник это видно по
его глазам по
тому как кучерявится пушок
на его висках как робко он держит сложенными
на коленях
свои руки как
тяжело дышит
парню 24 года а он черт подери
еще девственник
тем не менее
ПОЛИТИКА
СПОРТ
СЕКС — повторяет он
снова и
снова пока за окном
одна улица сменяет другую
а с неба обильными потоками течет
вулканическая лава так что даже птицы
падают замертво со своих
веток — такая
жара
тридцать градусов
***
________________________________________________Музыка
Последнее время
я много общался с людьми,
которые уверены, что все
к лучшему.
Возможно, так и есть,
и они
правы.
Я приходил на очередную вечеринку,
пил там вместе с ними, и,
не буду скрывать,
чувствовал себя превосходно.
Я сидел в кресле
или стоял, опершись
на подоконник,
курил и слушал приятный смех
красивых девушек
в слишком тесных платьях,
а рядом звенела гитара,
и кто-то пел
и при этом
почти не фальшивил.
Все было так здорово,
так весело!
Но вечером я шел к себе домой
и клялся,
что больше никогда
ни при каких обстоятельствах
не хочу видеть этих людей
и тем более — разделять вместе с ними
их счастье.
А когда я сижу
за монитором своего компьютера
и поглядываю на телефон в углу,
который не звонил
уже неделю,
я понимаю, что, по крайней мере,
никого не обманываю.
В том числе и себя.
Я не тешусь иллюзиями,
что кто-то думает обо мне.
Я знаю, что милиция
не приедет вовремя, если в мой дом
залезет грабитель.
Я знаю, что пожарная машина
приедет только тогда, когда сгорят
даже металлические пуговицы
на моих штанах.
И если мое сердце
сожмется в грецкий орех,
доктора объявятся только для того,
чтобы засвидетельствовать перед обществом
мою смерть…
И только музыка будет со мной
вечно.
Даже если отберут все диски,
она останется
у меня в голове.
Музыка, которая всегда способна
развлечь или успокоить.
Музыка, которая не уйдет,
как неверная жена
к другому.
Музыка,
от которой сводит ребра.
Музыка,
которая вдыхает смысл
в мое
жалкое существование.
Музыка от которой раздвигаются стены.
Музыка,
которая в итоге
меня убьет.
****
________________________________________________Аэропоцелуй
сегодня я шел следом за ней в универ —
узкие джинсы, желтая сумка,
шпильки…
между нами
была разница в тридцать шагов,
не больше,
и я подумал — вполне возможно,
(конечно, это смахивает
на маниакальную зависимость,
ну, так что ж теперь)
…вполне возможно,
что воздух, который выдыхает она,
спустя тридцать шагов
вдыхаю я.
такой себе
аэропоцелуй.
полминуты —
и я в том же месте,
где только что были ее
костлявые бедра и голова
на этой
узкой шее…
я смотрю ей вслед.
она спускается вниз по ступенькам,
как вдруг падает телефон —
она поднимает его и идет дальше.
тридцать шагов, и я
на этих ступеньках,
а она
уже за поворотом.
и это ужасно!
ужасно, что в этом ебаном мире нет
такого места и времени,
где мы бы с ней
совпадали по-настоящему,
где я бы держал в руках
ее хрупкую голову,
и она смотрела бы
мне
в глаза,
и только свежий ветер
проносился бы
между наших лиц.
нет.
нас всегда разделяли,
разделяют,
и будут разделять
эти тридцать ненавистных шагов.
*****
_____________________________________________Чарльзу
"я вижу спиральных клоунов,
фонтанирующих ложными мифами..."
я одинокий гвоздь
забитый в холодную стену
их всеобщего непонимания.
на мне висит картина,
и это играет им на руку —
меня не видно…
я думаю, что на картине
парижская площадь в дождливый день,
хотя это лишь мои догадки,
гипотезы
или желания.
все дело в том, что я
с обратной стороны,
и никогда не узнаю,
что видят на холсте
те,
кто с другой.
у меня развивается комплекс гвоздя.
я худею и слабею, а картина тяжелеет —
вот что:
еще месяц,
ну, может, два,
и она станет непомерным грузом
и вырвет меня из душного алебастра,
а потом
с грохотом упадет вместе со мной
на липкий паркет.
меня возьмут чьи-то
длинные и гладкие пальцы —
такие не оставляют отпечатков
на орудии убийства и
бокалах с вином.
я заплачу,
а сверху раздастся голос:
«сгнил…
дорогая, где у нас гвозди?»
меня выкинут в окно
и даже тараканам
не будет до меня дела,
потому что я не
съе
добный.
пойдет ледяной дождь
и мое тело покроется
седыми волосами коррозии.
в предсмертной агонии
я буду думать о парижской девушке,
которая прошла мимо меня
в тот самый день,
что был на картине.
я буду звать ее…
я верой и правдой служил ей
пока она висела на мне,
и пока кто-то лежал на диване
напротив
и мастурбировал на ее
аппетитные икры.
пока время не убило тысячи батареек
в часах на комоде —
я держал ее без стонов и нытья,
я верил в ее существование…
так что ей стоит
остановиться
и подобрать меня,
и положить в задний карман своих джинс,
где под равномерное
покачивание ее эйфелевых бедер
я засну…
спиральным клоунам этого мало,
и кто знает, может, они правы.
цок-цок —
идет по мокрому асфальту
парижская девушка,
и от этого звука
у них
лопаются барабанные перепонки.
******
_____________________________________________Рыбы
Я выпил сегодня
немного пива.
Потом я выпил
немного коньяку.
Это был пикник,
на который меня пригласил
старший брат.
Его знакомый купил себе
частный дом в балке —
там
все
и происходило.
За весь вечер
я не сказал и десяти слов.
Я был молчалив, как рыба,
вот только рыбы
умеют дышать под водой, а я
не умею.
Там была просторная площадка
над пропастью,
откуда видно все звезды.
А еще
там был фонтан,
куда я бросил пару монет,
хоть и дал себе слово
никогда
больше
в это место
не возвращаться.
Пока я сидел
в углу стола и думал,
что, в общем-то, рад находиться
здесь и сейчас там,
где я находился,
мне было холодно
и одиноко,
как на лентах в университете,
где я тоже постоянно молчу.
Я, наверно,
чересчур стеснителен
и не уверен
в себе
и своем голосе,
как рыбы —
вот только при чем здесь
они?
Сегодня мне нравится
думать о рыбах,
как о близких мне людях.
Они (рыбы) шныряют повсюду,
как в фильме Кустурицы,
и ничего с ними
нельзя
поделать.
Пусть себе шныряют.
Иногда
мне кажется, что молчание —
это золото,
а иногда
я готов рвать себе волосы
за каждое
несказанное
мною
слово.
Почему мне нравятся рыбы?
Потому что им нет до всего этого
никакого дела —
у них лишь круглые глаза,
как у придурков,
и чешуя по всему телу.
А еще я знаю,
что рано или поздно,
но любая рыба
(даже такая скользкая, как я)
будет трепыхаться на крючке
пьяного рыболова.
*******
___________________________________За две затяжки до фильтра
спросите меня —
и я не буду слишком долго рассказывать
о Битлз,
о Зимовье Зверей…
я не от того угрюм, что беден,
и не от того упал, что дохлый.
вы спросите,
а я отвечу — Кейт Бланшет,
потому что у нее самые грустные,
самые теплые глаза, и кожа
белая-белая,
словно разлитое молоко,
словно мысли в ноябре,
и словно мост
через воздушную реку
из позавчера в послезавтра.
я молчу на этом пути, но не потому,
что вырван язык.
спросите —
и я покажу вам альбом
с моими рисунками,
где нет места безнадежным людям,
которые утратили способность любить
и делать то, что им хочется.
спросите…
а лучше помолчите,
потому что сердце сегодня
тарабанит громче, чем вчера,
и глаза как-то больно слезятся на ветру.
и тихо сидеть, никого не трогая, —
это и есть подобие жизни,
которое лучше ее самой —
говорит дешевая сигарета за две затяжки
до фильтра.
********
_________________________________________Word-дробовик
Запуская Word
на своем компьютере,
я чувствую себя
импотентом,
который, надеясь на чудо,
раздевает
самую красивую девушку в мире.
Я заряжаю
настоящее ружье,
но заряжаю пластмассовыми шариками.
Я целюсь в людей, когда
едва ли
могу застрелить даже
хилого голубя.
Но с азартом десятилетнего мальчишки
я
бегаю по чердакам литературы,
играя в краснокожих и англичан — срываю
паутины,
поднимаю
пыль
и то
и дело
падаю,
сдираю коленки, курю
первую сигарету, бросаю на головы прохожим
презервативы, наполненные водой,
пукаю в темных углах, а устав —
засыпаю…
Мой чердак кажется мне
целым миром, и хотя я
понимаю, что это не так, мне
довольно легко дышится в холодном
полумраке и сырости.
Я смог бы, наверно, провести здесь
всю свою жизнь, но в мутном стекле
окошка на крышу
просвечивается голубое небо,
похожее на сон.
Мне остается
только подрасти, чтобы,
дотянувшись до него рукой, — открыть
и видеть сны,
которые,
как мне кажется, и называются
писательством.
Я чувствую в себе
силы для этого.
В противном случае я бы даже не
пытался запустить Word,
и на километр
не подходил бы
к настоящим ружьям.
*********
_____________________________________Они смеются над нами
писать как Буковски
выпивать двенадцать бутылок пива
лежа под одеялом
на пару с приемником
который тихо мурлыкает Баха
нет
всякий для этого чересчур слаб и болен
пусть даже и отработал пятнадцать лет
на почтамте
потому как раз в сто лет рождаются люди
повторить жизненные подвиги которых
просто невозможно
я вот никогда ничего не пускал под откос
и никогда не покупал себе шлюху
хотя многие с кем я водился
в конце концов
оказывались шлюхами
и мне
действительно непонятно почему
целую полку в моем книжном шкафу
занимают книги писателя
книги человека с которым я никогда бы
не согласился ехать
в одном купе
правда сейчас
у меня попутчик и того хуже
его зовут Бастилий Николаевич
он едет навестить дочку и внучку
и еще какого-то такого же старого
мудака как он сам с которым они
познакомились еще в армии
он говорит это его лучший друг
говорит да он увел жену у лучшего
друга и спустя много лет едет теперь
просить прощения ведь кроме этого
других друзей у него нет
я выхожу на станции покурить
он смотрит на меня в окно и качает
свой трухлявой головой а когда я
возвращаюсь он дергается
моргает
вытирает сопли и спрашивает
как я могу курить то
за изготовлением чего
сам
лично
не присутствовал
это все же лучше чем сидеть с ним
в одном купе — слушать как он
бесцеремонно пускает газы и
задыхаться
но я держу рот на замке — моя защита
я щелкаю пальцами
смотрю на проносящиеся за окном пейзажи
пытаюсь уловить ритм пульсацию пытаюсь
построить синусоиду найти икс в уравнении
с бескрайними украинскими полями и
заунывным трепом некрасивой проводницы
пытаюсь безуспешно свернуть
поезд в словосочетание
а небо с палящим солнцем — в предложение
пытаюсь уложить всю эту никчемную поездку
в один маленький абзац пока он (Бастилий
Николаевич) продолжает старчески
дергаться и вспоминать как
в юности разносил газеты
и голодал и был одинок и несчастлив
и мучился от язвы и до двадцати лет
оставался девственником и дожил
до глубокой старости а
ничего
в сущности
так и не изменилось
я закрываю глаза
корни бука на могиле Чарльза
смеются и пьют кислотный дождь
как дешевое вино — они
смеются над нами двумя
но не думай что ты лучше
над тобой тоже
**********
______________________________________Tom Waits - Blue Valentines
желая помянуть
того крутого мужика,
каким я теперь никогда уже
не буду, она ежегодно
посылает мне
голубые валентинки — и все
из Филадельфии.
эти блестящие, аккуратно
вырезанные открытки,
брошенные почтальоном
в дверную щель, выглядят
как ордер на мой арест.
они заставляет меня
опасливо оглядываться
на улицах — я веду себя,
точно зэк в бегах, и постоянно
меняю имена, так что воистину
удивительно, как
она всякий раз узнает мой
новый адрес и шлет,
ежегодно шлет мне голубые
валентинки — наполовину
забытые мечты, эти камешки
в ботинках, которые элементарно
нет сил вытрусить, если куда-то
сильно спешишь, а рядом
шагает призрак ее памяти —
поцелуй со вкусом
чертополоха.
подобно неумелому взломщику,
скрутившему шею колючей розе,
красуется нарушенное тату-обещание
на моей руке.
и нет ничего удивительного в том,
что я ношу одежду
исключительно с длинными рукавами
и если оглядываюсь, то
непременно вижу ее тень.
валентинки, велентинки, валентики —
как бы красноречиво они не
намекали на актуальность
былых чувств, я все равно
предпочитаю быть
свободным человеком.
мне только не понятно, зачем
я бережно храню все это безумие в
специальном ящике под кроватью,
почему несу эту тяжесть на плечах
и никак не желаю с ней
расстаться.
не лучше ли
обходить прошлое стороной,
тем более что и разбитое сердце,
заснувшее под отворотом пиджака,
уже много лет как ослепло.
но она будет и дальше
посылать мне голубые валентинки,
чтобы напоминать вновь и вновь
о несмываемых пятнах крови
на манжетах и том
страшном грехе,
который мне никогда,
уже никогда не искупить.
мне помогают только
литры виски на ночь —
лишь алкоголь прогоняет кошмары,
и, пожалуй, следует вырезать
мое кровоточащее сердце —
только тогда я и перестану
умирать по чуть-чуть
каждый Валентинов день,
когда она пишет мне, а я
отвечаю молчанием. |
|
| |
