* * *
Как в старый дом, войди в свою печаль,
Где домовые на шестке гнездятся,
Где полустёрта временем печать
Орнамента на чашке из фаянса.
Сядь у окошка, осторожный гость,
И наблюдай, как лёгкою рукою
Рябина новорожденную гроздь
Купает в кадке с дождевой водою.
Февраль 1997.
КОЛОКОЛЬНОЕ ДЕРЕВО
Как отрежется всё то, что отмерено, -
Припаркуется машина к обочине.
Там растёт на склоне старое дерево.
Вместо листьев у него – колокольчики.
Забредёт ли в те края чудо-облако,
Дунет ветер, - не беда, мол, что листьев нет, -
На вершине закачается колокол,
Что постарше остальных, побасистее.
Загудит-заговорит медь зелёная,
Золотые колокольца ответят ей, -
И взовьётся к небу песнь перелётная,
Словно стая певчих птиц, из густых ветвей.
Бродит осень по дорогам растерянно,
Тучи тянутся по небу тяжёлые,
Задевают колокольное дерево,
Обрывают колокольчики жёлтые.
И летят они с ветвей, словно с глаз долой.
Но идущий по дождю, аки посуху,
Подберёт их пешеход, оботрёт полой
Да приладит к почерневшему посоху.
А когда устанет пО свету Божьему
Ковылять да с ветром силами меряться,
Он поставит посох в пыль придорожную.
Может, пустит корни новое деревце?..
Июль 1999.
ЧЁРНО-БЕЛЫЙ КЛИП
Кепочку на брови – и вперёд,
Клёши подметают тротуар.
Там, в 70-х меня ждёт
Бой «восьмёрка» стареньких гитар.
Ордена вручают в «Новостях», -
Что ж, таков порядок и закон.
Отошли пластинки «на костях»,
И гремит Высоцкий из окОн.
Ключ под ковриком – доверчивые годы!
Пионерия макулатуру тащит
И тома вождей в обмен на Вальтер Скотта,
И народ пешком с кошёлками – на дачи.
Первомай шумит, флажки на каждом доме,
И Герой-генсек скрипит на Мавзолее.
И не верится, что Время на изломе
Станет яростней, свободнее, но злее…
Три копейки брошу в автомат,
Газировки выпью, а стакан
Сполосну, поставлю – и назад,
В века ХХ1-го канкан.
Караоке в парке заорёт,
Ухари на джипе пролетят.
Я надвину кепку – и вперёд
По прямой куда глаза глядят.
Сквозь огни реклам и кованые двери,
Сквозь циничный бред ведущего ток-шоу –
В мир, где, как всегда, Москва слезам не верит
И с букетами идут ребята в школу.
Дядя с долларом – ещё карикатура.
Дефицит вещей, избыток анекдотов,
Космонавтика и лирика – не дура,
И над городом из труб дымы заводов.
На листе росинка, словно ртуть.
Чтоб её заметить в первый раз,
Нужно до отказа повернуть
Ручки «громкость», «яркость» и «контраст».
В чёрно-белом клипе мой трамвай
Прозвенит и канет в тишину.
Я надвину кепку – и гуд бай! -
Снова в ХХ1 век шагну.
Подустали мы от бешеной погони:
Кто-то сани прёт, а кто-то катит санки.
Где вы, верные испытанные кони
И толпа у касс Театра на Таганке?
Где ты, девочка в потёртых польских джинсах,
За которые тебе влепили «неуд»?
Золотой плавник давно на солнце высох,
Но опять старик забрасывает невод…
Что же это было? Вот вокзал.
В кассе взять билетик – да и в путь.
В парке каждый камень – пьедестал,
Гипсовым горнистам не заснуть.
Кепочку сожму я в кулаке,
Как лобастый гений всех времён.
А вдоль тротуара налегке
Осень красит клёны в цвет знамён.
Я не вижу здесь причин для ностальгии.
Всё меняется – и времена, и люди.
Просто нравятся прогулки мне такие
Разноцветные, как звёздочки в салюте.
Брошу кепку я на вешалку в прихожей –
Головной убор, связующий два мира.
За окном домой торопится прохожий.
До свидания, до нового эфира!
Март 2006.
* * *
Откуковало лето жаркое,
Отбарабанили дожди,
Прошел сентябрь по полю жатвою
И сжался жалобно в груди.
Пожухли краски поздней осени,
Застыло зарево зари.
И только там, на дальнем озере
Костры не гасят рыбари.
Я не умею ждать и мучиться -
Авось, когда-то повезёт.
Махну рукой, куда получится
Сорвусь, уеду - вот и всё.
Не стану ставни заколачивать -
Мне это, право, ни к чему:
Быть может, кто-нибудь удачливый
В моём поселится дому.
Пусть приведёт его распутица, -
Лишь бы дорогу он нашёл.
Пусть у него всё образуется,
Пусть ему будет хорошо.
Из печки искорка не выстрелит,
Зима не вломится в окно.
А кто, когда дом этот выстроил -
Не всё ли, в сущности, равно?..
Ноябрь 1999. |
