В сером дне я почую солнце.
Гул машин я приму за трели.
В мыслях Гуфа задушит Бродский.
Для печали устал быть целью.
Я прищурил глаз, пОднял ворот,
грудью небо вдохнул, шаг шире
в этот грязный, промокший город,
в этом блеклом, унылом мире.
Я шагнул из подъезда в космос,
в бездну грёз и умиротворенья,
не жалея о днях ни на волос,
не стерев с губ довольных варенья.
Разгляжу в окулярах бинокля
на морской косе ели, пихты...
Этот Мир Небесами проклят.
Только я не спешу на выход.
_ _ _
|
