Такой уж у меня друзья менталитет,
Ярило близок мне, и ритуал шаманский,
У нас всех Бог один и разницы мне нет,
Я на груди ношу нательный мамин крест,
И полумесяц в медальоне мусульманский.
С чеченцем я лепёшку хлеба разломлю,
А раз ему запрещено свиное сало,
Съедим баарш*, ведь я баранину люблю,
А сало я в тайге с эвенком разделю,
И под него сто граммов выпить не мешало.
Я видел, кровь у нас всех цвета одного.
Из ран на землю одинаково стекает,
Кровь не красней и не бледней ни у кого,
И наплевать тебе, коль выжил, глубоко,
Чью кровь тебе, чтобы спасти, переливают.
Тогда тебе уж будет точно наплевать,
Что ты крещёный, а твой донор мусульманин,
А вот потом его ты будешь называть,
Уж не по имени, а только словом Брат,
Пусть дагестанец он, якут, или татарин.
Вон те, кто выжить в Мариуполе смогли,
Когда «Аллах Акбар» за дверью услыхали,
Сказали: «Слава Богу! Русские пришли!»,
И зная точно, что теперь их всех спасли,
Крестясь к чеченцам, дружно вышли из подвала.
Когда смотрю на фотографии бойцов,
Такими кажутся родными мне все лица,
Бурят, чеченцев, русских, коми, якутов,
Что всем богам, каким угодно, я готов,
За их спасение и жизни помолиться.
Владимир Пушкарев (Якут Алданский)13.07.2022
Баарш* - фаршированный бараний желудок (рубец) по-чеченски. |
