Не хочешь,
Чтобы я тебе писала.
Не хочешь,
Чтобы были мы друзья.
Боишься ощущать
Себя ко мне причастным -
И остаешься грубым с этой целью до конца.
Ты притворяешься,
Что дела тебе нет,
Что воздух только воздух
И жизнь всего лишь миф.
Воспринимаешь слово бессмысленным узором,
Не слыша, что за ним -
Мой двухгодичный крик.
Я знаю, ты увидишь
И эту нелогичность,
И вдребезги без жалости разрушишь в ней тепло,
Чтоб мне уже наверное
И точно не казалось,
Что было настоящим
Всё твоё добро.
“Не может быть такого”:
Недели слились в годы,
Как мне казалось, много,
Чтоб это все прервать.
Но, как обычно, всем,
Кто для меня был значим
С самого начала
Было наплевать.
Дурацкие картинки
И темы диалога,
Книжечка Спинозы,
И бестолковость масс.
Капитализм с моралью -
Извечное болото,
В котором так приятно
Было утопать.
Логика и чувство
Борются друг с другом.
Я пишу трактаты
В надежде добыть правду,
А тебе всё просто -
Прикрыв ранение матом,
Надежно, безвозвратно
Все это забывать.
Мои ночные нервы,
Попытки сбить системы -
Твою циничность словом,
Как магией, убить.
Хорошие моменты,
Смех, радости победы,
Воспоминания дня
И просто болтовня.
Как я тебя жалела, как злилась и хотела
Навсегда все это из головы стереть.
Сон после обеда, дурацкие советы,
Хорошо хоть в шахматы
Успела победить.
За эти года два
Конечно, я пыталась
Хоть строчку про тебя
Лирично написать -
Но никогда. Ни разу.
Вообще не получалось,
И вот теперь настала
Эпоха про тебя.
Но вот загвоздка, правда:
Мы больше не друзья.
Я тогда писала “ты умный дядька”, помнишь?
И “утютю, конечно” -
Мне точно не забыть.
Ещё я буду помнить
То лето под окном.
Но всё, до каждой буквы,
И каждого мгновения,
Будет помнить только
Этот телефон. |
