Летит корабль по волнам,
(На самом деле –
По лужам, мокнущим дворам,
Промеж качелей).
И беззаботен его взор,
Бела бумага,
И нанесён в него узор
Подобьем флага.
Корабль доплыл до башмаков,
И смялся тут же,
И хлюпанье у берегов
Пустили лужи.
Погиб бумажный царь воды,
Убит подошвой,
Остался в луже лик звезды,
До вод дотошной.
Неужто также и со мной
Поступит время,
Снесёт теченье на убой
В башмачье племя...
И нет мне уцепиться сил,
А дальше – страшно,
И всё, что я уже нажил
Ушло в неважно.
Моя любовь в трёхсот км,
И в сотнях жизней,
В те времена, когда СМ.
Был укоризней,
Чем замечанье в дневнике,
В журнале пропуск,
Когда мороз, град в леднике
Сулил нам отпуск.
Теперь живу, и строю сам
Корабль счастья,
Пока он курс берёт к рукам,
Глядит в запястья.
Отличье судна моего –
Что жизнь направит,
Его теперь здесь ничего
Уж не раздавит.
Как талисман в морозном крае
Спешит по ветру,
Быть может, даже наверстает
По километру
Упущенный размах пера,
Письмо с признаньем,
Оставив Волгу до утра,
Уйти скитаньем.
Там нет ни книг в стране чудес,
Куда плывёт он,
Вернее, есть, но спутал бес
С развратным кодом,
Нет ни стихов, ни миражей,
Чтоб проще было,
Там стаю бешеных стрижей
Грозой убило,
Там нет смеющихся детей,
А кто смеётся -
Разве с христовых что страстей,
С заката солнца,
Там листопад займёт умы,
Чтоб мир согнулся,
И там, корабль, живём и мы,
Ты вновь вернулся.
Смотри, как выстроен твой порт,
У старой лавки,
Где содрогание аорт
Голодной шавки
Перерастает в дикий лай.
Здесь ты прибился,
И в этот драгоценный рай
Ты возвратился.
Стоит забор, и школьный двор
Цветёт сиренью,
Где сон гуляет до сих пор
По поколенью,
Чернеет белая доска,
И маркер пишет,
До Бога звук несёт тоска,
Но Бог не слышит.
Вот здесь ты замедляешь ход,
Корабль скорый,
Как пешеходный переход
Для светофора,
Глядишь – а может, где маяк
Посветит ночи,
Но его нет – а это знак
Нам, между прочим.
И вот, ты снова на волнах
Гуляешь принцем,
У моря жизни на плечах
(Дно на ключице).
Плыви, лети, пока на штиль
Нет покушенья,
Пока не сдул ещё фитиль
Ветр разрушенья.
Пока я жду – гляжу кругом,
Но круг всё шире,
И за распахнутым окном
Нет места в мире
Судьбе, несчастней, чем зимой
В тепле снежинкам,
И отражение за мной
Влечёт к ужимкам.
Здесь тайна рушится за час –
Ей смерть жестока,
И если не собьёт камаз,
То съест сорока,
Вообще, наверное, крушить
Труда не стоит,
Ведь те, кто будут после жить,
За нас построят.
Здесь правда с вымыслом слились –
Зачали гласность,
Здесь кошки во дворе дрались
За непричастность
К домашним ласкам, здесь закат –
Не то, что в небе,
Здесь за столом глаза горят
При чёрном хлебе,
Здесь, если музыка звучит –
Звенят бокалы,
Когда в груди пожар горит –
Кричат из зала,
Здесь без поэзии живут,
Как без болезни,
Здесь тяжелей в работе труд,
Какой полезней.
Корабль, ты кончаешь путь,
За лужей лужа,
Плывёшь, чтоб стал когда-нибудь
Кому-то нужен,
Чтоб, выше носа посмотрев –
Смотрели в ноги, и,
С лица земли тебя стерев,
Скорбили многие.
Уж виден пляж сырых цветов,
Простых фиалок,
После дождливых катастроф
Их облик жалок,
Как объявленья на стене
О дымоходах,
Как ты, бумажный, на волне
Средь теплоходов.
Осталось времени в обрез,
Всё безвозвратно,
Твой флаг рисованный исчез,
Остались пятна.
Ты слишком мокрый, чтоб идти
В соседний дворик,
И видно, смолк в твой груди
Опять моторик.
Ушёл бы ты на тридцать лет
Над лужей этой
Летел, загромождая свет
Над всей планетой.
Но лист бумажный – вещество,
Не любит влаги,
И всё живое существо –
Глаза собаки.
Ну вот и всё, плыви, родной
Широкой Волгой,
Чтоб эта вечность надо мной
Кружила долго.
Один лишь я в тиши твой друг,
Смирён, как камень.
Плыви, корабль, неси мой звук
В родную гавань. |
