Тогда мы не знали печали,
Весь мир был отчаянно юн,
Там из-за угла выплывали
Четырнадцать маленьких лун.
А люди, в сиянье и силе,
И я, с просветленным лицом,
С ладони малюток кормили
Большим золотым леденцом.
А смерть, если кто в непогоду
С комфортом хотел отдохнуть,
Ловили на кельнскую воду
И тихо сажали на грудь. |
